Девочка в реакторе
Шрифт:
Девушка невольно отступила, увидев перед своим носом увесистый каменный баек.
Земля под ногами содрогнулась. Дядька в очередной раз замахнулся, чтобы произвести еще один удар.
Кувалда с пронзительным свистом рассекала воздух.
Незнакомец вконец рассвирепел, заметив поколебимость своей жертвы, и треснул огромным молотом по сухой почве еще раз.
“Я как-то видела в одной из палаток автоматы. Мне придется прихватить один из них, чтобы выжить. Иначе я и месяца здесь не протяну”
И — о, чудо! — на
Марине не составило никакого труда перетянуть затвор, и, направив прицел в сторону врага, выпустить автоматную очередь. Пули пробили плотную ткань, оставив дырки, из которых полилась темноватая бордовая кровь. Девушка, опустив оружие, с удивлением наблюдала, как поверженный бугай с молотом, пытаясь прикрыть полученные раны, сначала с протяжным стоном упал на правое колено, а потом и вовсе потерял сознание.
Марина перебросила автомат через плечо и направилась в сторону тропинки, заманчиво выглядывающей из-за кустов.
— Ты где была? Мы тебя везде обыскались! — когда фигурка девушки показалась из-за густой, едва проходимой, чащи, парни с облегчением перекрестились. — Никуда этих баб отпускать нельзя! Мы уж думали, тебя зверье утащило!
— Не дождетесь. — Марина поправила съезжающий с плеча автомат.
— А ты где, дорогуша, автомат-то взяла? Ты что, забыла, что здесь оружием нельзя пользоваться?
— Нельзя. Но моей жизни вечно что-то угрожает, и мне приходится отбиваться.
— От кого? От радиации?
— Да лучше б это была радиация.
— Здесь кругом полно голодного зверья!
— Сомневаюсь, что звери способны ходить с кувалдами.
— Послушай, здесь все равно нельзя ходить с оружием!
— Мне наплевать.
— Тебя отправят домой!
— Пускай отправляют. Я хоть живая останусь.
Один из парней направился к девушке, чтобы сорвать с ее плеча ремешок с автоматом, но та быстро наставила на него дуло, готовясь выстрелить.
— Отдай автомат! Не дури!
— А я и не дурю! Вы что, дальше своего носа не видите? В Чернобыле творится полная жуть, а вы ходите, как дураки, ничего не замечаете!
— Я все доложу главнокомандующему.
— Докладывай, стукач!
Марина усмехнулась, заметив изменившиеся лица приятелей. Залезла на броник, сняла автомат с плеча и положила его себе на колени, отвернувшись с деланным лицом от укоризненных взглядов.
— Мирный нас за это по головке не погладит…
Девушка позволила себе еще одну усмешку:
— Ему сейчас не до вас.
***
На третий день сил на поддержание положенного по уставу “молодцеватого вида” уже не хватало. Поднялась температура, лейтенанта лихорадило, и он перестал из себя что-то изображать, сконцентрировавшись вокруг одной, главной, основной, основополагающей, цели:
НЕ ОБОСРАТЬСЯ!
Марина наградила приятеля, забившегося вглубь броника, насмешливым взглядом. Они подъехали к пруду-охладителю,
Девушка, прихватив оружие и надев респиратор, выпрыгнула из машины, отправившись следом за парнями.
Небольшое искусственное озеро, созданное для охлаждения работающих на станции энергоблоков, поражало своей красотой и необыкновенным спокойствием.
На бережку росла бурная зелень.
Земля находилась на одном уровне с водой.
Плавное и одновременно усыпляющее течение нарушил брошенный мелкий камушек, который Марина подцепила носком сапога, чтобы с любопытством посмотреть на расходящиеся по воде круги.
Раздался едва слышный “бульк!”, а затем все снова стихло.
— Когда пруд заполняли, — один из парней достал зонд с прибором, — вода затопила карьер по добыче песка и Нагорцы. По ту сторону, — он неопределенно махнул рукой, — осталась часть их кладбища. Здесь всегда много моллюсков, рыб, микроорганизмов всяких. Живут как видишь. Радиация не сильно их зацепила.
— Да, только вот на дне большое количество обломков, и их нужно каким-то образом достать. И радиоактивность здесь ой-ёй-ёй. Легасов вместе со своей компанией постоянно берут пробы воды, говорят, в ней много тепловыделяющих веществ и радиоактивной пыли. Так что, не соблазняйся красивым видом, здесь полно “подводных камней”.
— Я заметила, что Легасова тут не особо жалуют. Личная неприязнь?
— Девчонку видела?
— Темноволосую которую?
— А у нас есть другая?
— Может быть и есть. А причем здесь она-то?
— Да все при том! — повысил голос другой солдат. — Это маленькое исчадие ада дочь нашего дорогого академика Легасова!
— А ты что, со свечкой стоял? — усмехнулась Марина, сложив руки на груди.
— А разве это незаметно? Они же как две капли воды похожи друг на друга!
— А я похожа на Золушку. И что?
— С тобой бесполезно разговаривать…
— Мы закончили. Пойдемте.
***
В тот день Сергей впервые был допущен в чернобыльский штаб.
Показав часовому — обтерханному и апатичному “партизану” — свой пропуск (прямоугольник из плотной бумаги с фамилией и инициалами, с пустой круглой печатью, внутри которой был написан только номер), он первым делом направился на поиски местного сортира.
Сортир в штабе, в здании бывшего чернобыльского райкома партии и райисполкома, обеспечивал интимность: кабинки были разгорожены, и даже створки спереди прикрывались.
Сергей уединился. А потом вышел из сортира счастливым (без тени преувеличения!) и понес данные в разведотдел, чувствуя себя могучим, легким и невесомым.
Хватило этого ощущения ровно на десять минут.
“В штабе же должен быть медпункт!”
И намного лучше, чем в лагере!
И активированный уголь там точно есть!