Девочка-яд
Шрифт:
Он же дал мне отставку. Дал! Что же я теперь буду делать? Что, черт возьми?
А взрослые еще не оставляют попытки хоть чего-то добиться от меня, а я не могу. Только встаю из-за стола и со словами:
– Я устала. Все потом, – ухожу в свою комнату, где, словно раненый зверь в клетке, пытаюсь зализать свои смертельные раны, даже не догадываясь, что самый подлый удар исподтишка еще ждет меня впереди.
Если бы я только все это знала. Если бы так отчаянно не упивалась вожделенной близостью с ним на том чертовом острове. Если бы не выторговала у судьбы минуты обманчивого счастья взамен на то, что уже кралось у меня за
Звонок телефона и я несусь к нему как одержимая, а потом разочарованно выдыхаю, понимая, что это всего лишь Анька. Трижды глубоко вздыхаю, чтобы ответить, чтобы не показать, что уже наполовину мертва под толщей разочарования. Я уже второй день этим упражняюсь, получается из рук вон плохо, но пока друзья не задают лишних вопросов.
Да и не знаю я ответов на них. Или знаю, но не хочу верить, что эти ответы правдивы.
– Да, Ань? – принимаю я наконец-то вызов.
– Хей, Довлатова, ты с нами сегодня в клуб или как? – сразу с наезда начинает подруга.
– В какой клуб, Евсеева? – прикрываю я глаза и откидываюсь на покрывало кровати, рукой вытирая еще одну слезу, что успела проскользнуть мимо меня и спрятаться в волосах.
– Такой, Яра, где люди танцуют и веселятся, где отмечают покупку нового мотоцикла у своей подруги и куда, между прочим, ты обещала мне прийти сегодня! – последние слова подруга попросту проорала мне в трубку.
А что я? Я вообще не помню ни про какой клуб, как и то, что, оказывается, завтра решено было после вечеринки затусить у Евсеевых, а потом и субботние пары прогулять. Все это прошло где-то между меня. Я вся была в океане из боли и предательства, но даже не догадывалась, что еще не искупалась в нем, а только замочила ноги.
– Аня, милая моя, извини меня, – умоляю я, понимая, что никуда не пойду сегодня с ней. Плевать мне на ее увещевания, крики и угрозы. С высокой, мать ее, горы!
– Довлатова! Не смей! – рычит подруга в трубку.
– Не могу, Ань, прости, – шепчу я, понимая, что меняю реальное время с друзьями на призрачную и маловероятную встречу с Ним.
А вдруг вернется? А если все-таки позвонит?
Вот только он не возвращается, не звонит и даже не пишет мне. И прогорклые минуты складываются в ненавистные часы. Где-то там стучит в дверь мама, поговорить хочет, но я ее не пускаю. Я тупо сижу на кровати и смотрю в бесконечное ночное небо за окном. И жду его…
Тихая вибрация под рукой и сердце пропускает удар, а потом срывается с высоты, с которой не возвращаются. Но там не он. Анька. Наверное, надралась и звонит, чтобы еще раз высказать мне, какая скверная я подруга. Принимаю вызов, она имеет на это право, ведь я, выбирая Аверина, предаю нашу многолетнюю дружбу.
– Алло? – и мой тихий ответ тонет в отчетливых звуках клубной музыки.
– Довлатова? – орет Евсеева, – А скажи-ка мне, родимая моя, где сейчас твой сводный брат?
В отупении трясу головой. Зачем ей эта информация? Понять не могу, но на автопилоте выдаю ответ на ее вопрос:
– На квартире. Заболел, – и голос мой словно у робота.
– А, ну ладно, – бурчит подруга, – значит, это его двойник тут с телками отжигает.
– Что? – и неосознанно прижимаю руку в районе груди.
Господи, ну почему же так больно?
– Фотку прислать, Довлатова? – словно тесаком рубит каждое слово Анька. И меня заодно, – Или на слово мне поверишь?
– Нет, – выдыхаю, – я сама посмотрю.
И
До уборной еле добегаю. Меня выворачивает наизнанку снова и снова. Я не могу ни справиться, ни подготовиться к таким щедрым подаркам судьбы. Но я, ведомая инстинктами, встаю, умываюсь, чищу зубы, с каким-то отчаянием замазываю синяки под глазами и переодеваюсь. Джинсы от нервной трясучки получается застегнуть только с третьего раза, но я все же справляюсь с этим, а потом и с остервенением натягиваю на себя первую попавшуюся футболку.
Беру в руки телефон и вижу сообщение от Евсеевой: «Такси уже ждет тебя».
Тихо выхожу из комнаты, точно так же, словно тень, спускаюсь по лестнице, накидываю пуховик и покидаю дом. И уже через час я вхожу в наполненный ритмичным битом ночной клуб. Здесь меня уже встречает Анька и ее брат. Оба смотрят на меня так, что хочется ударить их.
Не надо меня жалеть, я сама во всем виновата. Сама…
И вот уже огни стробоскопа слепят мне глаза, а заводная попсовая мелодия издевается над моими расшатанными нервами. Тут и там целуются пары, и я в каждой ищу его высокий и статный силуэт, только вот ребята тащат меня дальше и дальше, пока мы не выходим на площадку второго этажа.
Вип-зоны.
Именно здесь золотые мальчики с помпой отдыхают на бархатных диванчиках.
Стискиваю перила и вижу Его. Сразу же! Я ведь его из тысячи узнаю. Из тысячи…
И моя душа, выдирая с мясом свои корни, покидает меня и улетает в небо. Ей слишком больно в этом теле, что истекает кровью. Она меня бросает, оставляя на растерзание этой неприглядной действительности.
Ян Аверин, парень, которому я подарила свою первую ночь и свое сердце, пренебрежительно плюнул на все это. Оттолкнул носком своей дорогой брендовой обуви, а потом и вовсе растоптал, не оставляя мне ни единого шанса. И сейчас он сидел, с девицей модельной внешности на коленях, в компании своих друзей, смеялся, откидывая назад темноволосую голову и одной ладонью наминал девчонке грудь, беспечно засунув руку ей под футболку.
Всхлипываю и выхватываю еще один удар – она что-то шепчет ему на ухо, а он так проникновенно смотрит на нее. Когда-то он также смотрел на меня.
Целых две недели смотрел. Брал. Заставлял верить в сказку, которой на самом деле нет.
Где-то здесь я и поняла, что сказок в этом жестоком мире не бывает. Есть только бессердечные мальчики, что ломают наивным девочкам судьбы, используя их по своему усмотрению.
Так использовали и меня.
Последнее, что я вижу, так это его руки на чужом теле. Они прижимают девчонку к себе, обещая Рай на земле. Лжец! Чертов лжец! Там нет никакого Рая, только Ад и ничего больше.
Как доехала домой не помню. В сознание отложился только жалобный, полный муки плач и теплые руки Аньки, что отчаянно стискивала меня и просила успокоиться. Легко сказать! Не тебе же сейчас планомерно судьба тыкает в сердце кривой ржавой вилкой. Снова, снова и снова. Но на этом не останавливается, а начинает накручивать образовавшиеся ошметки и с садисткой улыбкой пытается выдрать их из груди. Хохочет, радуется, что целенаправленно изничтожила меня.
В своей комнате оказываюсь только глубокой ночью. Долго лежу под жалящими каплями воды в душевой и вою. Вою! Закрываю глаза, представляю, что именно сейчас он трахает другую и перехожу на новый круг Ада. Кто говорил, что их девять? Ох, если бы…