Девочки с большой дороги

Серова Марина Сергеевна

— Поволжского, Поволжского, — сгорая от нетерпения, дважды повторил Зубченко.

— Да, Поволжского банка. Он вроде собирался обсудить совместный проект, связанный с внедрением карт оплаты. Что им сказать?..

Директор что-то ответил, причем что именно, секретарша нам передать не успела, так как мужчина собственной персоной появился из соседней двери и изумленно уставился на странную делегацию в нашем лице.

— Это вы из банка? — окинув пристальным, несколько холодным взглядом меня и Анатолия Степановича, сухо спросил директор «Инженер-трейка» — высокий мужчина с солидным животиком

и маленькой бородкой. Впечатление он производил двоякое: с одной стороны — ленивого человека, с другой — умного и расчетливого, ни за что не упускающего собственной выгоды.

— Мы не из банка, просто хотели… — заторопился было Зубченко, но почему-то запнулся и умолк. Пришлось мне прийти ему на помощь:

— Утром из Поволжского банка к вам направили представителя для обсуждения проекта внедрения банковских карт оплаты. Мы хотим лишь выяснить, был ли он здесь. Парень до сих пор не вернулся на работу, и руководство банка волнуется.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, но точно знаю, что никаких совместных проектов наша фирма с Поволжским или любым другим банком не планировала и не вела. Я всегда в курсе всех событий, и мимо меня такая информация не проскользнула бы.

— Но, может быть, в Поволжский звонил ваш бухгалтер? Или коммерческий директор, или какой-нибудь менеджер… — растерялся Анатолий Степанович.

— У нас нет бухгалтера, и я сам веду всю документацию. К тому же бухгалтера на производстве никакими полномочиями не обладают и вряд ли стали бы вам звонить. То же самое касается менеджеров и всех остальных сотрудников.

— Позвольте, но ведь был же звонок, это подтвердили и там, в банке…

— Я вам повторяю, никаких звонков из нашей фирмы в Поволжский банк не было! У нас в ходу наличный расчет, и в картах оплаты мы не нуждаемся. А если бы и нуждались, то обратились бы в тот банк, с которым уже давно сотрудничаем.

— Я ничего не понимаю, — Зубченко развел руками и ошалело закрутился на месте, как пьяная юла, ища хоть какой-то помощи со стороны. — Такого просто не может быть! Это просто бессмыслица какая-то… Это… У меня не укладывается в голове…

— Успокойтесь, прошу вас, — положив руку на плечо мужчине, утихомиривала я его. Затем повернулась к секретарше и попросила: — Девушка, принесите ему, пожалуйста, воды.

Пока секретарша выполняла мою просьбу, я вновь обратилась к директору, подойдя к нему почти вплотную и пристально глядя в глаза:

— Скажите честно, вы действительно не делали такого звонка?

— Нет, зачем мне вам врать. Какой мне в этом прок?

— Тогда, может быть, кто-то из других ваших сотрудников? Скажите, кто еще, кроме секретарши и вас, здесь работает?

— А вы что, служба контроля, чтобы предоставлять вам такую информацию? — нахмурившись, возмутился директор. — Я вас впервые вижу и знать не желаю, зачем вы сюда заявились. Наверное, пора вызвать охрану и поскорее вас выпроводить.

— Не спешите, я сейчас все объясню! Понимаете, этот человек — отец того менеджера, что утром отправился якобы на встречу с вами. Однако в банк он до сих пор не вернулся и не позвонил. Поэтому мы пытаемся установить, добрался ли он до вашего офиса или же с ним что-то случилось в дороге… А вы заявляете, что никуда не звонили

и никаких встреч не назначали.

— Да, именно так и заявляю, — повторил мужчина, продолжая хмуриться.

— И как прикажете это понимать?

— Вот уж не знаю, и это не мои проблемы, — взмахнул руками мужчина. Затем повернулся к двери и на прощание бросил: — Лидочка, проводите этих людей к выходу и больше не беспокойте меня подобными глупостями.

— Погодите, но мы же…

Мне не дали закончить. Олег Дмитриевич снова окинул меня суровым взглядом и раздраженно повысил голос:

— Если не удалитесь сами, я вызову охрану!

— Хорошо, мы уходим. — Я подхватила возмущенного Зубченко и, выведя его на улицу, произнесла: — Думаю, что директор действительно ничего не знает.

— С чего вы это взяли? А может, он врет? Скрывает, что заманил моего сына в ловушку, лишь бы его никто не заподозрил.

— Если бы директор был причастен к похищению или хотя бы знал о нем, он повел бы себя совершенно иначе, — возразила я. — Ему достаточно было просто сказать, что ваш сын до их офиса, видимо, не доехал или побывал, но уже уехал… А директор утверждает, что никуда не звонил и никаких встреч не назначал.

— Но такого не бывает! Сотрудники банка ведь не могли придумать эту встречу? Или сам Егор… — Анатолий Степанович не желал соглашаться со мной. — Кто-то же ведь моему сыну звонил!

— Согласна. И даже предполагаю, что звонили сами похитители. Им ведь ничего не стоило назваться хоть самим президентом России, лишь бы выманить Егора на встречу. Что им стоило представиться директором или бухгалтером «Инженер-трейка»? Скорее всего, именно так и произошло…

Зубченко молчал, и я продолжила развивать свои мысли вслух:

— Преступники выбрали место для похищения. Затем узнали номер рабочего телефона вашего сына, позвонили ему и предложили выгодную сделку. Лжебухгалтеры мастерски исполнили свои роли, а затем, настигнув Егора на полпути к офису, захватили его.

— Если все происходило так, как вы говорите, — Зубченко задумчиво почесал подбородок, — значит, бандиты хорошо знали в лицо моего сына.

— Естественно, — усмехнулась я. — Похитители всегда хорошо знают своих жертв, даже если ранее никогда не встречались с ними. Перед похищением за жертвой ведется слежка, изучаются фотографии. Исполнители могли и не знать Егора лично, хотя это тоже не исключено, а вот заказчик, вероятно, был знаком с Егором… Или с кем-то из членов семьи, то есть с вами или с вашей супругой… Так что вам стоит хорошенько покопаться в своей памяти и вспомнить всех своих, даже давнишних, недоброжелателей.

Зубченко проигнорировал мой совет и не стал долго раздумывать:

— У меня таких нет.

— Не верю, — возразила я. — У каждого человека есть враги или хотя бы недруги. Всеобщих любимцев не существует. Уж поверьте мне…

— Но я правда не знаю, кто бы это мог быть!

— Вы просто не хотите об этом задуматься. Или, скорее всего, не хотите себе в том признаться… Что ж, тем хуже, а ведь могли бы облегчить поиски.

Упрямый Зубченко наконец сдался:

— Ладно, я обещаю попробовать, но не уверен, что это даст какой-то результат. Я совершенно неконфликтный человек.