Девочки-шпионы, или Великая Китайская стена
Шрифт:
— То есть, ничего существенно не меняя в самой сути прибора, мы получим возможность контролировать не только разговоры, но и мысли?!
— Да, товарищ генерал.
— Так нельзя ли устроить испытание?
— Мы устроили его.
— И что же?
— Индус смог рассказать всем присутствующим на совещании об их мыслях, которые он прочел через спираль, установленную в матку секретарши директора завода. Все совпало, даже в деталях, поскольку люди в момент эксперимента записали на бумаге, все о чем думали. Потом, когда секретарша ушла на час в цех, Индус сел у приемника
— Разозлили?
— Да. Он зло так сказал присутствующим, что, во-первых у него нет ни сил, ни времени разбирать весь этот бытовой и сексуальный бред, которым наполнены головы работников предприятия и наши! Сказал, что это уже не наука, а психушка! Сказал, что такой работой должны заниматься телефонистки, а не серьезные ученые, к которым он себя относит.
— А во-вторых?
— А во-вторых, товарищ генерал, я невольно в момент второго эксперимента подумал о Вас и прошу заранее простить меня за тональность моих размышлений. Вот стенограмма моих мыслей, зарегистрированная Индусом.
— Так… так… так. Значит, Монгол ни за что не поверит в тот бред, который несет безумный изобретатель и надо бы ему самому, то есть мне, присутствовать на этих идиотских экспериментах. А почему, собственно, на идиотских?
— Потому, товарищ генерал, что Индус может быть просто экстрасенсом. Или что-то в этом роде. И приборы тут не при чем!
— Ну, так проверьте же! Посадите вместо него за приемник кого-нибудь из наших товарищей и поработайте недельку. Потом отчитаетесь. И если все подтвердится, то я, как вы и хотели, лично приму участие в очередном эксперименте. Должен же я сначала сам убедиться, что мы все не сошли с ума вместе с этим Индусом, прежде чем докладывать такую сенсационную новость руководству страны?
— Конечно, должны, товарищ генерал!
— Все на сегодня свободны.
— Есть!
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
РУССКИЕ ПРИШЛИ (продолжение)
Россия, дача на озере Байкал, чуть позже
Стрелок с сыном стоят у окна во внутренний двор дачи и смотрят на только что приземлившийся вертолет. Двигатель вертолета смолк, но в почти полной тишине еще можно расслышать шелест вращающихся по инерции лопастей. Из вертолета на землю спрыгнули двое людей в камуфляже. В одном из них Эндрю без труда узнал генерала Василия. А вот кто второй? Папина, слегка подрагивающая рука, легла на плечо мальчика и слегка сжала его:
— Сын, это твой дед! Ни слова с ним о деле и о наших проблемах. Они его для того и привезли, чтобы развязать нам языки. Говори о жизни…Такого шанса может больше никогда не представиться.
— Хорошо, папа.
Оба гостя вошли в дом. Генерал, слегка иронично улыбаясь, кивнул в сторону пожилого человека, чем-то похожего на Стрелка.
— Наверное, не ожидали получить такого гостя?!Умеет дядя Вася делать сюрпризы?!А теперь вот что. Мальчик может пообщаться с дедом в доме, пока мы с тобой, Антон, прогуляемся. Когда вернемся, я дам тебе возможность тоже поговорить с отцом до нашего отлета.
Стрелок бросается к отцу. Мгновение спустя дед обнимает внука, которого помнит двухлетним малышом.
— Как
— Да, дедушка!! Да, я говорю и на русском, и на английском, и на испанском! Я знаю языки своих предков!
— Я так рад! Я горжусь тобой, Эндрю…
Генерал Василий и Стрелок выходят из ворот дачи и направляются в лес по тропинке.
— Василий, а разве охрана нам сегодня не нужна?
— Почему ты думаешь, что они не следуют за нами на расстоянии? Ты о деле думай.
— Я именно о нем и думаю…
— Антон, я пока не читал, то, что ты приготовил мне сегодня, но мне показалось очень интересным многое из того, что ты написал в предыдущих страницах своего отчета. Если все последующие главы твоего увлекательного повествования окажутся столь же содержательными, то, наверное, мы не станем лишать тебя звания полковника и сажать на зону. Ты будешь продолжать работать в конторе и, возможно, даже уйдешь когда-нибудь на заслуженный отдых.
— Я буду работать в качестве кого?
— Это мы еще точно не решили. Но с учетом того, что ты теперь, скорее всего, невыездной до конца своих дней, то будет лучше, если ты останешься на родине.
— То есть в Сибири?
— Ну, да. Тем более, в Сибири есть хорошие вузы и ты сможешь дать неплохое образование своему старшему сыну.
— А что будет с моим младшим сыном и с женой? Вы будете их доставлять сюда или, например, туда, где мне предстоит работать?
— Возможно.
— Василий, не темни. Я же не мальчик. Вы их потеряли и не знаете, где они? Так?
— Вот видишь, какой ты прозорливый! Может, ты знаешь, где они? Может, их бегство из Берлина было заранее запланировано и ты нам подскажешь, где сейчас находится вторая половина твоего семейства?
— К сожалению, нет. Я этого не знаю.
— О чем ты сожалеешь?
— О том, что не сбежал от вас чуть раньше…
— Ну, это ты брось! Тогда мы точно пристрелили бы тебя!
— Если бы нашли!
— Антон, давай прекратим этот детский разговор! У меня мало времени и мне не интересно выслушивать твои предположения. Я хочу, чтобы ты рассказал мне в следующих страницах отчета, как нам включить прослушку твоих спиралек? Я имею ввиду, как это осуществить технически. Что ты знаешь об этом?
— Почти ничего. Этим занимался Индус — автор изобретения.
— Вот это «почти» меня и интересует. Вернее, наших инженеров.
— Хорошо. Когда тебя ждать в следующий раз?
— Через неделю. Успеешь все изложить?
— Постараюсь. Сын хочет еще пообщаться с шаманом.
— Обойдется. Хватит того, что и так за ворота дачи выходит. Если проявишь себя, то, возможно, сходит еще разок. А пока ждите моего особого распоряжения.
— Спасибо, товарищ генерал, за понимание.
— А ты не иронизируй! Ты войди в мое положение. Вы с моим предшественником напороли такого, что по вам обоим давно плачут расстрельные статьи. И не одна! Так что его странная и неожиданная гибель, как мне кажется, лишь спасла его репутацию. А его сгоревший в Париже сын, как я думаю, не тебя одного рэкетировал на счет народных миллионов. Так что и он вполне заслужил собачью смерть. Тебе понятна моя позиция?!