Девонли. Ритмы ночи
Шрифт:
– Только не говори, что забыла взять.
– Не забыла, – мрачнею. – Просто моё платье вряд ли подойдёт, если всё так, как ты говоришь. Оно… слишком дешёвое для подобных мероприятий.
– Значит, купишь на месте. Если не будет подходящего, можно заказать доставку.
– Ага, – киваю, решив умолчать, что денег у меня с собой – кот наплакал. Неважно, что сейчас этот парень мило улыбается мне. Стоит ему узнать, что у меня за душой нет ни пары лишних сотен баксов, ни одной действительно стоящей вариации, его улыбка незамедлительно превратится в язвительный оскал.
Балетный мир жесток, а его обитатели могут быть
Ради главной роли многие готовы совершать подлые поступки. Артисты заводят не друзей, а полезные связи. Они не ищут поддержки и не поддерживают, а используют друг друга, пока хотя бы одной из сторон это выгодно.
Разумеется, всегда есть исключения из правил. Просто мне такие пока не встречались.
– Ха, подплываем, – Томми указывает в сторону берега. – Как тебе островочек, м?
– Довольно… большой, – отвечаю, уставившись на махину, что предстала перед нами.
В мыслях я представляла, что это будет остров среднего размера, на котором находятся несколько зданий – театр, общежитие для артистов, отель для зрителей и, возможно, парочка магазинов. Но такого размаха я не ожидала. Он действительно огромный. Даже отсюда эта громадина напоминает автономное мини-государство, возвышающееся посреди морских просторов.
Ландшафт острова неровный: спереди он пологий и песчаный, но постепенно со всех сторон становится всё выше и выше. По бокам береговая линия изрезана гигантскими отвесными скалами, которые в закатных лучах кажутся почти чёрными. Волны бьются о них так неистово, словно хотят оставить надлом. Да и сами горы выглядят так, будто давно мечтают расколоться на тысячи осколков. Но этому не бывать: на каменистых вершинах горделиво разбросаны величественные деревья. Уж не знаю, каким образом они пустили там вековые корни, но именно они и предотвращают обвалы.
Причал находится прямо по центру, и создаётся ощущение, что это единственный путь, каким можно сойти на сушу. Задняя часть острова мне тоже видна: препятствия в виде неприступных скал и высоких деревьев поджидают заблудших путников и там.
Охранников в чёрной спецформе на причале и рядом так много, что можно подумать, будто это засекреченный объект государственной важности, а не владение до ужаса богатого человека, который решил создать своё автономное королевство для развлечений.
Вдали от берега виднеются леса, плато и холмы, которые добавляют острову живописности и резко контрастируют с его суровой скалистой структурой и зданиями, коих там предостаточно. Почти все они, насколько я могу отсюда разглядеть, выполнены в готическом или похожем стиле, что вполне подходит природе острова. Он словно дышит загадкой и таинственностью, скрывая в себе мрачные секреты и опасности.
Это место жуть наводит. Согласна, есть в нём что-то притягательное, но пока я не разделяю восторгов стоящего рядом Томми. Неужели мне придётся провести здесь целый год?
– Это точно частный остров? – спрашиваю с сомнением, ещё раз оценив его гигантские масштабы и размах построек.
– Да какая разница? Мы всё равно уже здесь. Ладно, пойдём за вещами. Скоро причаливаем.
Томми
Паром сбавляет ход, и все начинают двигаться к выходу, а я стою в дальнем углу и жду, когда схлынет толпа. Говоря «толпа», я это и имею в виду. Нас, и правда, очень много. Томми сказал, что премьеры, первые и вторые солисты, корифеи, кордебалет и артисты миманса [разряды артистов балета; подробнее в глоссарии] собраны в полном составе. Не уверена, что хочу знакомиться со всеми. Заводить здесь друзей и открываться им я точно не намерена: лишние проблемы мне ни к чему. В прошлом одна из таких «подруг» уже подставляла меня.
Я тогда только вливалась в коллектив театра и была благодарна ей за то, что она помогла мне разучить одну постановку. Однако, как выяснилось на первой же репетиции, та девушка просто хотела выставить деревенщину на посмешище и намеренно показала мне не те движения. Благо, она «помогала» лишь с тем спектаклем, которого не оказалось в записи. Остальной репертуар я выучила по видео.
После того случая я соблюдаю дистанцию с коллегами. Это не значит, что я сторонюсь их или враждую с ними, нет. Просто не подпускаю слишком близко, не ожидаю, что они встанут на мою сторону, и не удивляюсь, если сталкиваюсь с негативом или агрессией. Иногда мне кажется, что я не нравлюсь многим людям, но причины понять не могу. Взять хоть Катрину или Дженнис – я не сделала им ничего плохого, не вела себя заносчиво или вызывающе, но они невзлюбили меня сразу. Может, что-то не так с моим выражением лица?
– Эй, Лили, ты идёшь? – Томми машет мне рукой.
Киваю ему в ответ, подхватываю сумку и качу чемодан к выходу.
– Тебе помочь?
– Справлюсь, но спасибо за предложение.
– А ты стойкая штучка, да?
– Что ты имеешь в виду?
– То и имею: к тебе просто так не подкатишь.
Усмехаюсь и ничего не отвечаю, но Томми не унимается:
– И всё равно я не оставлю попыток. Ты мне понравилась.
«Успехов», – думаю я, но не озвучиваю вслух. Мне не нужны интрижки, я приехала сюда не развлекаться, а работать, и скоро Томми сам это поймёт. К тому же мне нравятся мужчины постарше. Намного старше… Но даже если бы Томми был мужчиной моей мечты, я бы всё равно не променяла карьеру на роман.
Мы проходим по трапу на причал. Он большой, сделан из прочного металла и обрамлён забором из проволоки. Вроде бы это должно создавать ощущение безопасности, но эффект обратный. Для чего она? Чтобы никто случайно не плюхнулся в воду? Почему-то мне так не кажется. Солнце уже село, причал и парковка подсвечиваются фонарями, и вся эта картина теперь выглядит ещё более зловещей.
От причала к парковке ведёт лестница, по которой мы и спускаемся. Парковка тоже огромна и тоже огорожена проволочным забором, который, если верить надписям на табличках, находится под токовым напряжением. Ещё здесь имеется несколько домиков для охраны.