Девушка без Бонда
Шрифт:
– План? Какой план?
– Увидишь. Поднимайся. Я принес тебе одежду. Я отвернусь.
Конечно, он снова, как и вечером, отвернулся, раз обещал, – однако теперь в зеркальце над умывальником все ж таки посматривал на прекрасную гостью. Просто не мог удержаться. В конце концов, вчера девушка предстала перед ним совершенно обнаженной, поэтому он вроде имеет право…
Димитрис положил на стулья целый ворох одежды, чтобы у нее был выбор. Он уже успел чуточку узнать женщин и усвоил, что девушки обожают выбирать, особенно когда дело касается нарядов.
Красотка, конечно, сразу отвергла материны платья: старинный фасон, запах нафталина. Облачилась, как он и предполагал, в его джинсы и одну из футболок. Одежда висела на ней мешком, штанины пришлось подвернуть, но все равно она стала еще соблазнительней, чем даже когда была абсолютно голой.
– Мне идет? – спросила девушка с долей кокетства и поспешила к зеркалу. Единственному зеркалу в комнате – небольшому, над рукомойником.
– Супер! – искренне восхитился Димитрис.
– Вот только туфли, – озабоченно проговорила она, – кажется, мне маловаты. Может, у тебя найдутся кроссовки или что-то вроде?
– Я ношу сорок третий размер.
– Да-а, – засмеялась незнакомка, – сорок третий мне вряд ли подойдет.
Сейчас, когда она говорила о нарядах, девушка производила впечатление совершенно нормальной, и Димитрис возрадовался: что, если она все-таки пришла в себя?
– Ладно, – молвил он, – теперь ты экипирована, надо позавтракать.
– А можно чем-нибудь почистить зубы? – абсолютно разумно спросила незнакомка. – И причесаться?
– Запасной щетки у меня нет. Паста имеется. Почисти пальцем. Расческа – пожалуйста. И свежее полотенце.
Пока гостья плескалась у рукомойника, он поджарил два куска феты и сварил кофе.
– Садись, поедим.
– А ты хозяйственный.
– Стараюсь.
Незнакомка с удовольствием проглотила сыр с хлебом, выпила кофе.
– Ну, утро оказалось мудренее вечера? – с надеждой спросил Димитрис.
– В смысле?
– Ты вспомнила, кто ты и откуда?
На лицо гостьи легла тень.
– Я все думаю, думаю, вспоминаю – и ничего не могу припомнить. Ничего. Как будто я родилась вчера на пляже. А до того – пустота. И темнота. Ни одного проблеска. Я не знаю, что со мной случилось, – со стоном проговорила она.
– А может, – с улыбкой предположил Димитрис, – ты и вправду только вчера родилась? Как Афродита? Из морской пены? Знаешь легенду об Афродите?
Девушка задумалась, потом кивнула:
– Да, что-то помню.
– Вот видишь! – с преувеличенной бодростью воскликнул он. – Ты помнишь миф об Афродите, умеешь чистить зубы и со вкусом одеваешься. Значит, ты не какая-нибудь марсианка, а земная женщина.
– Ну, я надеюсь, что да, – улыбнулась незнакомка.
«Ура! Она, кажется, даже понимает юмор! И сама пытается шутить!»
– Значит, все остальное приложится, – с уверенностью заявил юноша. – Ну, пойдем?
– Куда?
– Я
– Какой?
– Ты нетерпелива. Давай спустимся вниз, в порт, а там я тебе расскажу.
Тут за стенкой завозилась, закашляла бабушка, парень приложил палец к губам и указал на дверь:
– Бежим!
Они вышли, когда уже рассвело, однако солнце еще не взошло, пряталось где-то за огромными горами. От пейзажа, раскинувшегося под ними, захватывало дух: тихое огромное море, а на горизонте другой скалистый остров – похоже, необитаемый. Далеко внизу на «их» острове – белые домики нижнего города и бухта, а в ней – маленькие яхточки с тонкими спичинками мачт.
Верхний город, как и ночью, производил впечатление необитаемого. Ни единого человека на улицах-ступенях, ни одна из ставней не открылась, не слышалось ни голосов, ни музыки. В нескольких маршах ступеней вверху возвышалась белая громада церкви с синим куполом.
– Мне туфли жмут, – пожаловалась незнакомка, – можно я сомну задники?
– Ради бога, – откликнулся Димитрис. – Все равно эти туфли никому не нужны. Они принадлежали моей матери.
– А где она сейчас?
– Она умерла.
– Извини.
Дальше спускались в молчании. Получилось гораздо быстрее, чем вчерашний ночной подъем. А когда они ступили на улочки нижнего города, из-за горы появилось солнце.
И вместе с ним стал просыпаться городок. Лениво открывались кое-какие лавки. А когда парень с девушкой достигли самой первой линии домов – у моря, там оказалось и вовсе оживленно. С пакетами продуктов проходили туристы. Кое-кто из отдыхающих завтракал в тавернах – заняты один-два столика в каждой, но все равно определенное кипение жизни резко контрастировало с замершим верхним городом. Работал банк, и школьный автобус привез и выгрузил на остановке группу детей с ранцами.
– Мне пора на работу, – сказал Димитрис.
– А где ты работаешь?
– Здесь, в городе. И ты оставайся тут, в порту. Походи, погуляй по пирсу, поглазей на яхты. Может, узнаешь кого-нибудь? Или кто-то узнает тебя?
– Это и есть твой план? – спросила, улыбаясь, девушка.
– Не только. Давай встретимся с тобой ближе к обеду, часов в пять. Если проголодаешься – вот тебе пять евро, купи в булочной пирог или сандвич. Они здесь вкусные.
– Спасибо, Димитрис.
Он погладил ее по руке. Она ему нравилась, и жалко было с ней расставаться.
«А ведь она может все вспомнить или просто уплыть с кем-то другим на любой яхте – на такую красоту охотников много. – У него заныло сердце. – И тогда плакали мои пять евро, и джинсы, и футболка, и туфли моей покойной матери. А главное – я больше никогда ее не увижу».
– Только в любом случае, пожалуйста, скажи мне, как ты и какие у тебя планы. Я работаю там, у пляжа, где мы вчера встретились. В прокате машин, называется «Анкор». Обещай, что зайдешь, если узнаешь о себе что-то новое, ладно?