Девушка из песни
Шрифт:
Насколько мы подходим друг другу.
Должно быть, Вайолет меня ждала, потому что, как только я обошел ее дом, окно тут же открылось.
– Иди сюда, быстро!
Она помахала мне, в руках у нее шуршал белый прямоугольный конверт. Ее родителям было все равно, войду я в парадную дверь или нет. Но каждый вечер я взбирался по шпалере, как Ромео в пьесе. Только в той версии, где Ромео у Джульетты во френд-зоне. Жестоко.
Сначала я просунул в окно футляр с гитарой, и Ви осторожно отложила его в сторону, пока я, как обычно, заползал внутрь.
Когда мы познакомились, Вайолет Макнамара была заучкой, как она сама себя назвала, но за последние четыре года превратилась из теплой, пушистой гусеницы в настоящую бабочку – глаза глубокого синего цвета, блестящие черные волосы и тело, которое благодаря футболу было в прекрасной форме, но округлое во всех правильных местах.
Для меня она само совершенство.
Мне нравилось, как она в задумчивости проводила языком по брекетам или как полировала очки о футболку, серьезная и умная, словно профессор колледжа.
Чертовски умная.
Два года назад она сняла брекеты. Вскоре после этого ей попали по лицу во время игры в футбол. Думаю, ей выписали дерьмовые контактные линзы, потому что она до сих пор не видела, насколько красива. А может, и видела, хотя никогда не говорила об этом. Но ее уверенность росла вместе с ней. Теперь она общалась не только со мной и Шайло, а еще и с подругами по учебной группе, девушками из футбольной команды, участвовала в дебатах и вступила в клуб математики и науки. Ее все любили, в том числе и популярные ученики.
Такие, как чертов Уитмор.
Я кашлянул и переключил свое внимание на конверт в ее руке.
– Ну что, получила?
– Да! – воскликнула она и смерила меня взглядом. – Какие показатели?
– Я… что? Все в порядке.
– Когда ты в последний раз ел?
Я закатил глаза, но от ее заботы по телу разлилось тепло.
– После работы. Перед тем, как сесть в автобус.
Вайолет сузила свои большие, невероятно темные синие глаза, внимательно рассматривая меня, словно своего будущего пациента.
– Могу я?..
Я усмехнулся, когда она схватила меня за запястье, чтобы посмотреть данные на умных часах, подключенных к устройству непрерывного мониторинга глюкозы. Маленький датчик CGM с вставленной под кожу иглой крепился к моему животу. Он постоянно контролировал уровень глюкозы в крови, а показатели высвечивались на часах. Если они становились слишком низкими или слишком высокими, часы издавали сигнал. Подарок от штата Калифорния, поскольку мы были слишком бедны, чтобы позволить себе такую роскошь.
– Хорошо, – протянула Вайолет, отпуская мою руку. – Показатели хорошие, но, если захочешь есть или что-нибудь еще, говори.
– Хватит тянуть время и давай, рассказывай. Тебя взяли или нет?
– Я еще не открывала. Ждала тебя. – Она начала было вскрывать конверт с логотипом Медицинского центра Калифорнийского университета, но остановилась. – А что, если я им не нужна?
– Как это ты можешь быть им не нужна?
«Вообще
– В Волонтерской программе по уходу за пациентами большая конкуренция, – начала было она, но я отмахнулся от ее слов.
– У тебя результат GPA – один на миллион, и ты отлично прошла собеседование. Не говоря уже о том, что это твое призвание. Так что открывай уже конверт и получи свое направление.
– Верно. Ладно.
Вайолет открыла конверт. Улыбка, озарившая ее лицо, вошла в мою следующую песню.
– Ох, ни фига ж… – выдохнула она и прикрыла рот рукой.
Она пробежала глазами первую страницу.
– Меня взяли. Взяли!
Она бросилась мне на шею. Ее тело дрожало от возбуждения, и я обнял ее так крепко, как только осмелился. Вдохнул ее свежий цветочный аромат и позволил себе на мгновение коснуться пальцами шелка ее волос. Она грудью прижалась к моей груди, и я с трудом сдержался, чтобы не скользнуть ладонями по ее стройной талии ниже, к широким бедрам и округлой попке. Она была не просто красива, но еще и соблазнительна… о чем мне частенько напоминало мое семнадцатилетнее тело.
Я отстранился от нее прежде, чем мой член возьмет на себя смелость сообщить о пошлых мыслях. Я хотел ее, отчаянно, но сначала она должна узнать, как сильно я ее люблю.
Она вцепилась в листок обеими руками.
– Поверить не могу. Мне просто необходима эта Волонтерская программа. Вишенка на торте к моим шансам поступления в медицинский колледж.
Я ухмыльнулся.
– Ты уже упоминала об этом не раз и не два.
– Не умничай. – Она дружески ткнула меня кулаком в плечо и открыла вторую страницу. – Давай посмотрим, к кому меня прикрепили. Надеюсь, это ты.
Я небрежно прислонился к ее столу, не позволяя показать, как сильно мне этого хочется.
Мне не нужен волонтер, если им окажется не Вайолет, но мой эндокринолог рекомендовал воспользоваться этой программой. Справляться с моим видом диабета трудно, труднее, чем с остальными. Будь Вселенная ко мне благосклонна, Вайолет прочла бы мое имя и адрес. Тогда она бы приходила ко мне два раза в неделю, помогая измерять глюкозу, колоть инсулин, проверять наличие игл и шприцов, правильных продуктов в холодильнике. Вайолет и так почти все это делала, просил я ее или нет, но, если бы ее официально ко мне прикрепили, ей пришлось бы два раза в неделю бросать бесконечную учебу и новых популярных друзей. Она была бы в моем полном распоряжении.
Но Вселенная оказалась не только не благосклонна, но и откровенно жестока.
– О боже, – выдохнула Вайолет, опускаясь на кровать. Она подняла на меня свои темно-синие глаза, в которых промелькнул страх.
– Что там? Кто?
– Может, мне не стоит тебе говорить. Врачебная тайна.
– Да брось, Ви. Это же я. Ты же знаешь, что я никому не проболтаюсь.
Вайолет закусила губу.
– Поклянись, что не расскажешь. Потому что это серьезно. Серьезнее, чем я ожидала.
– Клянусь.