Девушка из песни
Шрифт:
– Он пишет, что повсюду оседает пыль, – произнес я. – Потому что так и есть. Она оседает на всем гребаном городе. На школе. Даже залетает в дом. И от нее невозможно избавиться.
Мисс Сандерс кивнула, проигнорировав бранное слово и раздавшееся следом хихиканье.
– И что, по-твоему, это значит?
– Что нет никакой надежды.
Меня подкараулили во время физкультуры,
Несмотря на все расчеты и предосторожности, после пробежки показатели упали. Я все еще как придурок был одет в спортивную одежду – белую футболку и желтые шорты. Мой шкафчик маячил в десяти футах, когда из-за угла появились Фрэнки и двое его приятелей.
– Черт бы все побрал, – пробормотал я. У меня дрожали руки и голос, а часы тревожно пищали.
– Ну-ка, кто это тут у нас? А тренер Мейсон знает, что ты забиваешь на физкультуру, чтобы кольнуться, Стрэттон? – поинтересовался Фрэнки, преграждая мне путь. Двое его друзей, Майки Гримальди и Тэд Бреннер, встали позади меня.
– Отвали, Дауд, – бросил я и попробовал протиснуться мимо него.
Он оттолкнул меня, и я споткнулся.
– Твоя мамаша все еще кувыркается с клиентами? – спросил Фрэнки, хихикая, и со всех сторон раздались грязные смешки.
– Не знаю, – закипал я, сердце бешено колотилось, а руки тряслись так сильно, что мне пришлось засунуть их под мышки. – Почему бы не спросить у твоего отца?
Глаза Фрэнки на мгновение вспыхнули, но потом он рассмеялся.
– Ты прав. Он должен знать, ведь это часть его работы – убирать с улиц проституток.
Перед глазами помутнело от ярости, но меня уже пошатывало.
– Ты неважно выглядишь. Вот-вот опять обоссышься?
Часы непрерывно пищали, а мышцы ног словно превратились в вату. Я снова попытался пройти мимо, зная, что это бесполезно. Обычно в драке с Фрэнки Даудом я сторицей возвращал все удары, но сейчас я едва держался на ногах.
– Убирайся к чертовой матери с дороги.
– Мне и здесь хорошо, – заявил Фрэнки, скрестив руки на груди. – Немного любопытно, что произойдет дальше.
Его друзья заерзали и огляделись.
– Эй, Фрэнки, он действительно хреново выглядит, – заметил Майки. Тэд кивнул.
– Ага, и у него эта пищалка…
– Нет, с ним все в порядке, не так ли, Стрэттон? – Фрэнки обхватил меня за шею. – Все еще ходишь с этой маленькой штуковиной в кишках? Что будет, если ее вытащить? Ну просто разглядеть поближе.
– Чувак, – снова окликнул Майки.
– Приятель, хреновые дела, – добавил Тэд, хотя ни один из них не двинулся, чтобы помочь мне.
Собрав все силы, я сжал руку в кулак и ударил Фрэнки под подбородок. Челюсть со стуком захлопнулась, и он отпрянул от меня, брызгая слюной и матерясь.
– Ах ты уфлюдок! – Он сплюнул красный сгусток. – Я на хрен прикуфил фебе яфык.
Через секунду он бросился на меня с ударом, от которого у меня не было сил увернуться. Внезапно кто-то бесцеремонно оттолкнул меня в сторону и вмазал кулаком Фрэнки прямо в нос. Раздался громкий хруст.
Повисло
«Может, так оно и есть. Вернулся отомстить за то, что отец Френки посадил его за решетку».
Но под мышцами и татуировками, за холодным взглядом серых глаз, обращенных на Фрэнки, я видел юношу. Его переполняла сила, готовая выплеснуться через край…
У вице-президента Чаудера срабатывало шестое чувство на неприятности в его кампусе; он словно призрак материализовался позади нас.
– Что все это значит?
– Уфлюдок фломал мне нос, – гнусаво пропыхтел из-под ладони Фрэнки.
Чаудер презрительно поджал губы, глядя на сочившуюся сквозь пальцы Фрэнки кровь.
– Сходи к медсестре, Дауд. – Он пристально посмотрел на новенького. – Мистер Венц, в мой кабинет. Остальные возвращайтесь в класс.
Наконец его внимание привлек писк моих часов. Он окинул меня взглядом с головы до ног.
– С тобой все в порядке?
– Да, конечно. Лучше не бывает.
Я оттолкнулся от стены и сумел-таки добраться до своего шкафчика и поднять уровень сахара в крови, прежде чем впасть в гребаную диабетическую кому. Я задавался вопросом, откуда, черт возьми, взялся этот парень.
Долго гадать не пришлось. Быстро распространились слухи, что какой-то новенький ударил Фрэнки по лицу. К концу дня я узнал, что Ронан Венц переехал сюда из Висконсина две недели назад. Он прогулял первые дни в школе, и теперь его отстранили.
Я тоже забил на оставшиеся занятия, чтобы дождаться, когда он выйдет из кабинета Чаудера.
– Тебе не стоило делать это для меня, – произнес я, шагая рядом с ним, когда он шел по центральной дороге школы.
– Я сделал это не для тебя, – ответил Ронан. Его голос был низким и глубоким, а взгляд прикован к дороге под ногами.
– Тогда зачем?
Он пожал плечами в своей поношенной джинсовой куртке, с искусственной овечьей шерстью внутри. У него была такая же потрепанная одежда, как и у меня. Она не была намеренно потерта или порвана по задумке дизайнера. Я не понимал, почему богатые дети хотят одеваться как бедные и при этом издеваются над ними только за то, что они бедные. Но такова школа жизни.
Мы продолжали вместе идти по улице, он направлялся в сторону моего района, и я догадывался, что мы соседи.
Ронан мельком на меня взглянул.
– Это правда, что ты жил в машине?
Меня обдало жаром, и я отвел взгляд.
– Ты пробыл в кампусе всего десять минут и уже услышал об этом? Новый рекорд. Да. Давно. Но, кажется, никто не может об этом забыть.
– Тогда заставь их забыть.
– Как?
Он снова пожал плечами.
– У того парня, которого ты ударил, отец – коп.