Девушка из письма
Шрифт:
— Вставай, Ал! Мы опоздаем!
Он медленно открыл глаза и посмотрел вверх. Над ним стояла Айви, ее рыжие кудри были перевиты увядшими цветами, яркий луч света озарял бледное, перепачканное лицо.
— Айви? — с трудом пробормотал он.
— Служба начнется через минуту, все ждут. Глупыш, что ты делаешь на земле? Ты же испачкаешь костюм!
Когда она наклонилась вперед, чтобы взять Алистера за руку, он заметил живот, выступающий под белым шелковым платьем. Кое-где на нем разошлись швы. Под ногтями виднелась грязь, на испачканных ногах не было обуви.
—
— Что ты имеешь в виду? — спросила Айви, глаза ее заблестели от слез. — Отец Бенджамин ждет, чтобы нас поженить. Нам нужно идти!
Позади них появилась другая девушка, одетая в легкое голубое платье подружки невесты, все грязное и в жирных пятнах. В руках она держала плачущего младенца в одном лишь перепачканном подгузнике.
— Айви, что-то не так? — спросила она.
— Алистер сказал, что не может пойти со мной, — проговорила Айви, утирая слезы тыльной стороной грязной руки.
Ребенок заплакал еще громче и настойчивей.
— Вставай! — прокричала девушка. — Ты разобьешь сердце Айви.
Алистер заметил у дороги телефонную будку. Если он продолжит двигаться вперед, то шансы еще есть.
— Куда ты собрался? — спросила девушка.
И голова Алистера упала обратно. Она нависала сверху, злая, полная решимости. А у него больше не осталось сил двигаться. Закончился воздух для дыхания. Не было выхода. Слезы заструились по его щекам.
— Какой позор. — Она уселась прямо на него, зажав ему руками рот и нос. Поначалу он сопротивлялся, цепляясь ей за руки, пытался оттолкнуть, но силы были не равны. — Ты никогда не заботился об Айви. Ни о ком, кроме себя, — проговорила девушка, с силой ударив его по лицу.
Нет воздуха, нет сил, нет борьбы. Он смотрел, как Айви прижимает к себе ребенка, которого забрала у подруги, поет ему песенку, и малыш начинает смеяться.
— Карусель у нас в саду, медвежонок, я иду. Раз – шажок, два – шажок, щекочу тебя, дружок.
«Сними ее с меня. Помоги мне. ПОМОГИ МНЕ».
Алистер боролся, пытаясь дергать ногами, но они лежали неподвижно, будто придавленные упавшим деревом. Девушка сосредоточенно зажимала ему рот и нос, надавливая все сильнее, пока в груди его не возникла обжигающая боль. Затем поползла вверх по шее, проникла в мозг, снова и снова взрываясь внутри, подобно фейерверку. Медленно наползала темнота, словно он смотрел внутрь постепенно сужающегося туннеля. Карусель у нас в саду, медвежонок, я иду…
Смех ребенка становился все глуше. Все усилия Алистера дышать были бесполезны, будто он находился под водой. Казалось, он стал невесомым, погружался все глубже и глубже. Он откинул голову назад, пытаясь поймать напоследок несколько крошечных пузырьков воздуха. До того, как исчезнет навсегда.
И тогда он увидел Китти.
Взгляд его замер на ее лице, а он скользил вниз, глубже и глубже, пока внезапно яркий свет не пронзил тьму, заполнив весь туннель.
Ее голос прокричал его имя.
— Алистер. АЛИСТЕР!
«Китти, это ты?»
Он пытался открыть глаза, но погрузился слишком глубоко. Теперь уже поздно. Он устал,
«Просто дай мне поспать. Пожалуйста, дай поспать».
Глава 31
Понедельник, 6 февраля 2017
Поездка на поезде обратно в Суссекс заняла два часа. Забрав машину, Сэм направилась к дому Джейн Коннорс. Она была здесь менее двух суток назад, но мир за это время разительно изменился.
Сэм достала блокнот, раскрывшийся на странице со списком имен: отец Бенджамин, Джордж Кэннон, мать Карлин, Алистер Хендерсон.
Сэм почувствовала, как внутри у нее все сжалось, сделала глубокий вдох и вытащила из сумочки письма Айви. Стиснула их так сильно, словно бы они были ключом в тайный мир, куда ей отчаянно хотелось попасть. Потом вылезла из машины и направилась к воротам соседнего дома. В прошлый раз отсюда за Сэм так пристально наблюдала старушка, что ей сделалось не по себе. Деревянная табличка на воротах гласила: «Розовый коттедж», но арка над ее головой была пуста. Девушка медленно двинулась вперед, осторожно ступая по обледеневшей брусчатке, ноги дрожали от недостатка сна.
Когда Сэм, протянув руку, нажала на звонок у двери, все ее тело дрожало. Сильнее затянув пояс пальто, она ждала ответа. Нервы начали медленно сдавать. Внезапно она поняла, что едва ли готова встретиться с женщиной, находящейся по другую сторону двери. Девушка снова нажала на кнопку звонка, затем отступила назад, оглядывая дом сверху донизу. И заметила, как дернулась штора в одном из окон.
Сэм открыла блокнот на новой странице.
Женщине, которая оставила фотографию Айви на крышке гроба Отца Бенджамина.
Мы никогда не встречались, но я чувствую, будто знаю вас. У меня есть несколько писем. Полагаю, их написала та самая Айви с фотографии. Я отчаянно хочу встретиться с вами, чтобы узнать наверняка.
Вероятно, вы считаете, что пережитые Айви боль и несправедливость нельзя ни забыть, ни простить. Я тоже так думаю.
Мне бы очень хотелось с вами поговорить. Я – репортер, и полагаю, что мир должен узнать правду об обители Святой Маргарет. Но я уважаю ваши чувства. Ваша соседка миссис Коннорс подтвердит, что я буду действовать на ваших условиях. И не упомяну о том, что вы посчитаете неудобным.
Айви бы очень гордилась таким поступком. Ей бы хотелось поведать миру о произошедшем. Полагаю, что и вам тоже.
Пожалуйста, позвоните мне сегодня же. Ради Айви. Наверное, вы уже знаете, что у нас мало времени. Завтра обитель Святой Маргарет снесут, и тогда ее история будет похоронена навсегда.
Саманта Харпер
Сэм нацарапала внизу свой номер, затем сложила листок и сунула в щель для писем на двери. И пошла обратно по дорожке, зная, что за ней наблюдают. Она понимала, что, стоит ей забраться обратно в машину, старушка склонится над дверным ковриком и поднимет записку.