Девушка, которая взрывала воздушные замки (Luftslottet som sprangdes)
Шрифт:
Он уставился на нее с неподдельным изумлением.
– Я буду рекомендовать вас в качестве исполняющего обязанности главного редактора.
– Что?
– Вы не против?
Андерс Хольм откинулся на спинку стула и посмотрел на Эрику Бергер.
– Я, черт возьми, никогда не хотел становиться главным редактором, – сказал он.
– Я знаю. Но у вас достаточно жесткая хватка, и ради публикации хорошего материала вы пойдете по трупам. Мне бы только хотелось, чтобы у вас было побольше мозгов.
– Что все-таки произошло?
– У
– Да, – сказал он, – Мы никогда не сойдемся. Но возможно, мой стиль старомоден.
– Я не уверена, что «старомоден» правильное слово. Вы классный специалист в области информации, но ведете себя как засранец. В этом нет никакой необходимости. Но больше всего мы ссорились из-за вашей убежденности в том, что на оценку новостей не должны влиять личные пристрастия и что вы как начальник информационного отдела не должны подобного допускать.
Эрика Бергер вдруг язвительно улыбнулась Андерсу Хольму, потом открыла сумку и достала оригиналы материалов о Боргшё.
– Давайте проверим ваше чутье на новости. У меня имеется статья, полученная от Хенри Кортеса, сотрудника «Миллениума». Я сегодня утром решила, что мы дадим эту статью как главный материал дня.
Она бросила папку Хольму на колени.
– Вы – начальник информационного отдела. Будет интересно узнать, разделяете ли вы мою оценку данной новости.
Андерс Хольм открыл папку и принялся читать. Уже после первых строк его глаза расширились, он выпрямился на стуле и посмотрел на Эрику Бергер в упор. Потом опустил глаза и прочел статью от начала до конца, затем открыл и стал внимательно читать документацию, на что ушло двадцать минут. Потом он медленно отложил папку в сторону.
– Разразится грандиозный скандал.
– Знаю. Поэтому я сегодня подаю заявление об уходе. «Миллениум» предполагал напечатать статью в июньском номере, но Микаэль Блумквист наложил вето. Он дал текст мне, чтобы я могла поговорить с Боргшё до выхода статьи.
– И?
– Боргшё приказал мне замять это материал.
– Ясно. И вы в отместку хотите выпустить его в «СМП».
– Нет. Не в отместку. Просто не вижу другого выхода. Если статью напечатает «СМП», у нас будет шанс выйти из ситуации с честью. Боргшё должен уйти. Но после всего этого я тоже не могу здесь оставаться.
Хольм две минуты помолчал.
– Черт, Бергер… Я не предполагал, что вы такая крутая. Никак не думал, что скажу это, но, раз у вас такой боевой характер, мне действительно жаль, что вы уходите.
– Вы могли бы остановить публикацию, но раз мы оба ее одобряем… Вы собираетесь давать ей ход?
– Черт возьми, конечно, мы ее напечатаем. Информация ведь просочится в любом случае.
– Именно.
Андерс Хольм встал, но замялся возле ее стола.
– Идите работайте, – сказала Эрика Бергер.
Выждав пять минут после ухода
– Привет, Малин. Нет ли там поблизости Хенри Кортеса?
– Есть. Сидит у себя за столом.
– Не могла бы ты пригласить его к себе в кабинет и включить на телефоне громкую связь? Нам надо посовещаться.
Хенри Кортес подошел в течение пяти секунд.
– Что происходит?
– Хенри, я сегодня совершила аморальный поступок.
– Неужели?
– Я передала твою статью о «Витаваре» Андерсу Хольму, начальнику отдела информации «СМП».
– Вот как…
– Я велела ему завтра дать статью в «СМП». За твоей подписью. Тебе, разумеется, заплатят. Ты сможешь сам назвать цену.
– Эрика… что, черт возьми, происходит?
Она кратко рассказала о событиях последних недель и о том, как Петер Фредрикссон ее чуть не уничтожил.
– Дьявол, – сказал Хенри Кортес.
– Хенри, я знаю, что материал твой. У меня просто нет выбора. Ты можешь на это пойти?
Хенри Кортес несколько секунд помолчал.
– Спасибо, что позвонила, Эрика. Можешь печатать статью за моей подписью. Если, разумеется, Малин не возражает.
– Я не возражаю, – вступила в разговор Малин.
– Отлично, – сказала Эрика. – Проинформируйте, пожалуйста, Микаэля. Думаю, его еще нет на месте.
– Я поговорю с Микаэлем, – пообещала Малин Эрикссон. – Но, Эрика, ведь это означает, что ты с сегодняшнего дня безработная?
Эрика засмеялась.
– Я решила устроить себе отпуск до конца года. Поверьте, что нескольких недель в «СМП» с меня вполне хватило.
– Думаю, тебе не следует начинать планировать отпуск, – заметила Малин.
– Почему нет?
– Ты можешь во второй половине дня заглянуть в «Миллениум»?
– Зачем?
– Мне требуется помощь. Если захочешь вернуться на должность главного редактора, можешь приступать завтра утром.
– Малин, главный редактор «Миллениума» ты. Ни о чем другом не может быть и речи.
– О’кей. Тогда выходи на должность ответственного секретаря редакции, – засмеялась Малин.
– Ты серьезно?
– Черт возьми, Эрика, мне так тебя не хватает, что я просто умираю. Я пришла в «Миллениум», в частности, за тем, чтобы иметь возможность работать с тобой. А ты вдруг взяла и оказалась не в той газете.
Эрика Бергер с минуту помолчала. Она даже не успела обдумать возможность возвращения в «Миллениум».
– Вы хотите, чтобы я вернулась? – медленно спросила она.
– А ты как думаешь? Подозреваю, что мы начнем с шикарного праздника, и главным организатором стану я. Ты вернешься как раз к тому моменту, когда нам предстоит публиковать сама знаешь что.
Эрика посмотрела на часы на письменном столе. Без пяти десять. В течение одного часа вся ее жизнь перевернулась. Она вдруг почувствовала, как сильно ей хочется вновь подняться по лестнице в «Миллениум».