Девушка, которая взрывала воздушные замки (Luftslottet som sprangdes)
Шрифт:
Бьёрк покосился на наручные часы. Надо было торопиться, чтобы успеть на последний паром, и он отправился домой настолько поспешно, насколько позволяла болевшая спина. Дома Бьёрк прошел прямо в кухню и проверил, выключена ли кофеварка, потом направился в прихожую за сумкой. По пути он бросил взгляд в гостиную и в изумлении остановился.
Поначалу он даже не понял, что перед ним.
Люстра каким-то таинственным образом покинула свое место под потолком и оказалась на журнальном столике. Взамен на потолочном крюке висела веревка с петлей,
Бьёрк, ничего не понимая, посмотрел на петлю.
Потом он услышал позади себя какое-то движение, и ноги стали ватными.
Он медленно обернулся.
Перед ним стояли двое мужчин лет тридцати пяти. Бьёрк отметил, что у них южноевропейские лица. Он даже не успел среагировать, когда они мягко ухватили его под мышками, подняли и понесли спиной вперед к табуретке. Он слабо попытался вырваться, но тут же острая боль пронзила ему спину, и он затих. Когда его поднимали на табуретку, он уже почти ничего не осознавал.
*
Юнаса Сандберга сопровождал сорокадевятилетний мужчина по кличке Фалун, бывший в юности профессиональным взломщиком, а впоследствии переквалифицировавшийся в слесаря, специалиста по замкам. В 1986 году Ханс фон Роттингер однажды привлек Фалуна к операции, в которой требовалось вскрыть двери руководителя какого-то анархистского объединения, и с тех пор его периодически нанимали вплоть до середины 90-х годов, когда подобные операции прекратились. Возобновил с ним отношения Фредрик Клинтон, ранним утром предложивший Фалуну задание и десять тысяч крон за десятиминутную работу. Правда, с Фалуна было взято обещание ничего не красть из квартиры, являвшейся местом проведения операции; откровенной уголовщиной «Секция» все-таки не занималась.
Кого именно представлял Клинтон, Фалун не знал, но предполагал, что речь идет о какой-то силовой структуре. Он ведь читал Гийу[19] и потому никаких вопросов задавать не стал. После стольких лет молчания со стороны работодателя было приятно снова оказаться востребованным.
Его работа заключалась всего лишь в том, чтобы открыть дверь. Он был экспертом по вскрытию помещений и имел при себе пистолет-отмычку, тем не менее с замком квартиры Микаэля Блумквиста ему пришлось повозиться пять минут. Потом Фалун остался ждать на лестнице, а Юнас Сандберг переступил через порог.
– Я в квартире, – сказал Сандберг в микрофон, прикрепленный к уху.
– Отлично, – отозвался у него в наушнике Фредрик Клинтон. – Действуй спокойно и осторожно. Опиши, что ты видишь.
– Я нахожусь в холле: справа гардероб и полка для шляп, слева ванная. Квартира состоит из одной огромной комнаты, примерно в пятьдесят квадратных метров. Справа маленькая кухня с барной стойкой.
– Там имеется какой-нибудь рабочий стол или…
– Похоже, он работает за кухонным столом или на диване в гостиной… подождите.
Клинтон подождал.
– Да. На кухонном столе лежит папка с отчетом Бьёрка. Похоже, это оригинал.
– Отлично. На столе есть
– Книги. Мемуары П. Г. Винге. «Борьба за власть над СЭПО» Эрика Магнуссона. С полдюжины подобных книг.
– А компьютер?
– Нет.
– Какой-нибудь сейф?
– Нет… во всяком случае, я не вижу.
– Ладно. Не торопись. Пройди всю квартиру, метр за метром. Мортенссон сообщает, что Блумквист по-прежнему в редакции. Надеюсь, ты в перчатках?
– Разумеется.
*
Маркусу Эрландеру удалось поговорить с Анникой Джаннини, только когда они оба оторвались от мобильных телефонов. Он зашел в палату, протянул ей руку и представился. Потом поздоровался с Лисбет Саландер и спросил, как она себя чувствует. Лисбет Саландер не ответила. Тогда он снова обратился к Аннике Джаннини.
– Мне необходимо задать вам несколько вопросов.
– Понятно.
– Вы можете рассказать, что произошло?
Анника Джаннини описала, что ей довелось пережить и свои действия до того момента, как она вместе с Лисбет Саландер забаррикадировалась в туалете. У Эрландера сделался задумчивый вид. Он покосился на Лисбет Саландер, а потом снова на ее адвоката.
– Значит, вы полагаете, что он подходил к этой комнате.
– Я слышала, как он пытался нажать на ручку двери.
– Вы в этом уверены? Когда ты напуган и взволнован, легко вообразить себе разные вещи.
– Я его слышала. Он меня видел и направлял на меня пистолет.
– Думаете, он пытался убить и вас?
– Не знаю. Я убрала голову и заблокировала дверь.
– Это было разумно. А еще разумнее то, что вы перенесли свою клиентку в туалет. Двери палаты такие тонкие, что, если бы он стал стрелять, пули, вероятно, прошли бы насквозь. Я пытаюсь понять, нападал он лично на вас или просто среагировал на то, что вы на него смотрели. Вы оказались к нему ближе всех.
– Верно.
– Вам показалось, что он вас знает или, может быть, вдруг узнал?
– Нет, едва ли.
– Может быть, он узнал вас по газетам? Ведь вас цитировали в связи с рядом громких дел.
– Возможно. На этот вопрос я ответить не могу.
– А вы его раньше никогда не видели?
– Я видела его в лифте, когда поднималась сюда.
– Вот как! Вы с ним разговаривали?
– Нет. Я задержала на нем взгляд, возможно, на полсекунды. У него в одной руке был букет цветов, а в другой – портфель.
– Вы встречались с ним взглядом?
– Нет. Он смотрел прямо перед собой.
– Он зашел в лифт первым или после вас?
Анника задумалась.
– Мы зашли более или менее одновременно.
– У него был растерянный вид или…
– Нет. Он тихо стоял, держа цветы.
– Что произошло потом?
– Я вышла из лифта. Он тоже сразу вышел, и я пошла навещать клиентку.
– Вы прошли прямо сюда?
– Да… нет. То есть сначала я подошла к дежурной и предъявила удостоверение. Прокурор ведь запретил пускать к моей клиентке посетителей.