Девушка по имени Каламити
Шрифт:
Он усмехнулся.
— Ты более находчива, чем я когда-либо представлял. Как тебе удалось сбежать на этот раз?
Мне было действительно любопытно узнать, что с ним случилось, когда он просто исчез вместе со всеми остальными. Но роль сбежавшей фермерши на данный момент казалась лучшим планом. В любом случае, для моего эго.
Я поднялась на ноги и направилась к своей лошади.
— Куда ты идешь? — спросил он.
— В Ундали, — холодно сказала я.
Он рассмеялся.
— Нет, ты не уйдешь.
— Да, именно это я и сделаю, —
— Ты остаешься здесь.
— Нет. Я… Нет.
Я устала быть пешкой. Устала чувствовать облегчение, когда появился Уэстон, и я бы добровольно не последовала за ним к печати.
— Оставайся на месте.
Я съежилась и ждала, когда мое тело подчинится, но все, что я почувствовала, был водоворот магии вокруг меня, похожий на странную теплую ласку, от которой у меня мурашки побежали по коже. Это развеялось с ветерком, и каким-то образом на меня это не подействовало. Восторг поселился у меня в животе, и я улыбнулась. Каким-то образом эта женщина сделала это. Или он использовал это слишком много раз. Я рассмеялась, возможно, все те случаи, когда язвили над ним, работали в мою пользу.
— О какой женщине ты думаешь? — озадаченно спросил Уэстон, и это действительно порадовало меня.
Для разнообразия ему было приятно быть сбитым с толку.
— Я знаю, что не использовал это достаточно часто. Требуются годы, чтобы стать невосприимчивым.
Он бы знал.
— Почему бы тебе не разобраться с этим самому? Я ухожу, — сказала я, собираясь сесть на свою лошадь, но он дернул меня обратно вниз.
Я попыталась оторвать от себя его руки, но он держал крепко. Одной рукой он обнимал меня за талию, а другую прямо под моей шеей поперек груди. Это казалось немного чересчур, учитывая, что он, вероятно, мог бы удержать меня своим мизинцем.
Но я бы не стала жаловаться, потому что это отлично сработало для моего маленького плана.
И это могло бы быть приятно.
— Ты скучал по мне, Уэстон?
Это похоже на объятия в честь возвращения домой.
Он сжал меня.
— Скорее, я в нескольких дюймах от того, чтобы сжать тебя за шею.
— Ты всегда точно знаешь, что сказать, чтобы женщина почувствовала себя особенной.
— Ты бредишь, если думаешь, что это был единственный способ, которым я мог контролировать тебя.
О, так этот небольшой захват должен был показать мне, что он все еще может физически контролировать меня, если больше не сможет принуждать. Я ничего не могла с этим поделать, но была одна вещь, которую я могла устранить.
— Ты бредишь, если думаешь, что я настолько глупа, чтобы позволить тебе.
Прежде чем он смог осознать, что я имела в виду, я укусила его за руку прямо рядом со своим лицом. Я укусила так сильно, что почувствовала вкус его крови во рту.
Он оттолкнул меня, и я, пошатнувшись, осталась стоять. Я обернулась
Я слизнула кровь с губ, и его разгоряченный взгляд зафиксировался на этом движении. Я всего лишь укусила его, и все же он смотрел на меня так, как будто я только что занималась с ним сексом. Конечно, я не знала, как это выглядело, но я представляла. Моя кожа вспыхнула.
Его взгляд наконец оторвался от моих губ и встретился с моими. Он сделал шаг ко мне, а затем сжал кулаки и остановился.
— Ты хоть представляешь, что ты только что сделала?
— Нет, не совсем, — холодно сказала я.
Он покачал головой и недоверчиво потер подбородок. Затем холодно рассмеялся.
— Если ты хотела в конечном итоге сбежать от меня, это был не лучший способ сделать это.
— Ты не сможешь заставить меня открыть печать сейчас. Нет причин, по которым я нужна тебе рядом, — объяснила я.
— За исключением боли, которую мы оба почувствуем.
Я моргнула.
— Что?
— Кто подал тебе эту идею?
Незнакомая женщина, в том, что я не была уверена, была ли она вообще женщиной… Звучало безумно, поэтому я ограничился:
— Не твое дело.
— Я уверена, они не объяснили, что как только моя кровь попадет тебе на язык, ты не сможешь быть вдали от меня. Никогда.
Мой желудок сжался, когда я посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Нет, она определенно не говорила мне этого. Почему я поверила тому, что сказала мне эта женщина/существо? Она уже дважды обманула меня. И наивность определенно все еще была привязана к моему имени. От мыслей о ней у меня только мурашки побежали по коже, поэтому я отогнала их.
— Что это должно означать? — спросила я, чувствуя себя очень обеспокоенной своим решением.
— Ты далеко от Максима.
Он покачал головой.
— Это совсем другое дело, Каламити!
— Не кричи на меня!
Теперь я чувствовала, что совершила очень серьезную ошибку.
— Это потому, что ты, блядь, виновата!
— Заткнись! Это был единственный способ удержать тебя от того, чтобы заставить меня открыть печать. Если бы ты с самого начала не взял у меня кровь, этого бы не случилось!
Его глаза сузились.
— Это было мое право, и я бы сделал это снова.
— Твоё право? В какой странной стране ты живешь?
— Вообще-то, в Алирии. Ты не должна следовать законам, потому что женщина — собственность мужчины. Учитывая, что я единственный в твоей жизни, это делает тебя моей. Теперь, когда у нас общая кровь, это делает тебя бесспорно моей.
Я сжала кулаки.
— Скажи это еще раз, и я убью тебя сама, — прорычала я.
— Если ты убьешь меня, то, скорее всего, тоже умрешь.