Девушка с конфетной коробки
Шрифт:
Но так было до тех пор, пока интересы принца и его приятеля не разошлись, а произошло это только через много лет в долине Ласерн. Ему хотелось быть героем, а под влиянием Эвмена он вёл себя как идиот и заработал весьма нелестную репутацию заносчивого и недалёкого типа. Даже Адель, которая, по идее, должна была быть без ума от прекрасного принца, смотрела на него как на пустое место. А потом она пропала. Именно тогда принц вдруг вспомнил, что всю жизнь мечтал отвязаться от дядиной опеки и утопал в горы с Дейдрой и её командой. Его целью было доказать всем и Адели в том числе,
Дейдра поначалу поддержала его порыв и он был ей за это благодарен. Но когда ведьме стало ясно, что принца нужно всему учить, энтузиазм её сильно уменьшился. Да и доставалось е больше всех: кто, как не она, прокладывал тропу для остальных? Кто шёл впереди и принимал все решения? Конечно, ей ещё только нянчиться с сальвинским принцем недоставало.
Добродушная Зелинда и спокойный, вдумчивый Хольгер с самого начала были всецело заняты друг другом и внимание принцу выделяли по остаточному принципу. А когда им в подопечные достался Симон, то на принца их перестало хватать. Так что Александр был полностью предоставлен самому себе и от этого в его голову лезли разные малоприятные мысли.
Это хорошо жаловаться на то, что тебе все надоели, не дают побыть наедине с самим собой, когда вокруг полно людей, готовых в любой момент разделить твоё одиночество. А когда ты и в самом деле одинок? Когда нет рядом никого, кому ты мог бы пожаловаться, с кем посоветоваться и на кого излить своё раздражение?
Так что когда на привале за ужином рядом с ним уселся Симон, принц был даже рад. Пусть отщепенец не лучшая компания для королевского племянника, но, возможно, на него удастся спустить своё плохое настроение? Зелинда подошла и шепнула:
— Последи за ним сегодня вечером, хорошо, Санди? А то нам с Хольгером надо словечком перемолвиться.
Александр хотел было ей высказать насчёт того, как она коверкает его имя, а заодно намекнуть, что пренебрегать своими обязанностями ради секса — здорово, но недостойно. Но подумал и промолчал, а молчание, как всем известно, знак согласия.
Симон плюхнулся рядом с ним на свёрнутый плащ, подвинул к себе миску с похлёбкой, вытащил из-за пояса ложку, но, вместо того, чтобы начать есть аппетитно пахнущее варево, обратился к принцу:
— Что, тебе тоже невесело? Все мужики с подружками, одного тебя обделили. А правду говорят, что ты настоящий принц?
Его глаза сверкали лукавством и непритворным интересом. На мгновение Александр подумал, что общаться с этим типом должно быть значительно веселее, чем с Эвменом, но тут же вспомнил кто есть кто и ответил:
— Принц — не принц, думаю, это тебя не касается. Я здесь не для того, чтобы развлекаться и болтать со всякими разными, а по важному делу. Так что лопай свою пайку и помалкивай.
— Значит, принц, — сделал своё умозаключение Симон и снова задал вопрос, — А верно, что та девица, которая попала в драконью ловушку, красотка каких поискать?
Александр хотел было на него рыкнуть, чтоб заткнулся, но сумел сдержаться и с достоинством произнёс:
— Адель — очень красивая девушка, но не
— Почему? — искренне удивился отщепенец, — Спасать красавицу всяко приятнее, чем уродину. Она, конечно, в пещере не одна, а с мужчиной, но вдруг за это время он успел ей надоесть и она захочет сделать новый выбор? А он у неё невелик, свободных мужчин в вашей спасательной команде только ты да я. Знаешь, принц, — мечтательно продолжил Симон, — у меня было много женщин, но порядочных — раз, два и обчёлся. А уж красивых среди них не нашлось ни одной, только среди шлюх, но их не стоит учитывать.
Потом посмотрел на лицо своего соседа, с трудом сдерживающего гнев, и довольно рассмеялся.
— А, кому я это говорю?! Ты, небось, одних благородных красоток трахаешь, а они в очереди стоят, чтобы принц соблаговолил. Только, скажу тебе по секрету, они ничем не лучше моих шлюх!
Каким-то чудом Александру удалось не прибить наглого мерзавца, но разок в ухо он ему дал, прибавив на словах:
— Знай своё место! Ещё лишнее слово скажешь — вообще закопаю. Думаешь, ты такой незаменимый и поэтому я должен тебя терпеть? Мы все тут все маги не из последних, так что обойдёмся без твоих великих познаний.
Симон поначалу съёжился под суровым взглядом принца, но затем сел, потирая распухшее и немного оглохшее ухо и нахально присвистнул. Его миска перевернулась, ложка вообще откатилась в сторону. Хорошо, что отщепенец успел почти всё доесть. Пришлось ему собирать свои пожитки под пристальными взглядами принца и остальных.
— А ты здоров драться, — сказал он, как только Александр немного отошёл, — под горячую руку тебе лучше не соваться. Шутил я, а ты всерьёз принял. Ладно, раз ты юмора не понимаешь, больше не буду.
Принц промолчал, но сунул Симону половину своего куска хлеба. Вроде как извинился.
Потом перебрал в уме весь разговор и разозлился снова: ничего шутливого Симоном сказано не было, одно сплошное глумление. Но не бить же его снова?
Наблюдавшая всю сцену Дейдра отозвала Александра в сторону и выговорила ему:
— Ну, и зачем ты с ним разговоры разговаривать стал. Сказал бы сразу: помалкивай, пока не спрашивают. А ты слушаешь его, на вопросы отвечаешь. Вот и вышло что вышло. И что теперь делать? Снова Зелинду звать? Она не железная, должна и отдыхать время от времени, я тоже нуждаюсь в отдыхе.
— Не надо никого звать, — мрачно буркнул Александр, — сам справлюсь. Опыт у меня теперь есть, что делать знаю. Каким заклинанием его лучше связывать на ночь?
— Обычной верёвкой, — фыркнула Дейдра, — Только узел пусть за спиной будет. Магические путы ведьмак за ночь развяжет: просто вытянет из них всю силу. Против верёвки у него приёма нет. А ещё сторожку поставь, чтобы будила тебя, если поганец решит удрать. Зелинда так делала и всё пока шло прекрасно. Да, Элиастен проверил: наши в подземельях живы и движутся примерно в том же направлении, что и мы. Если всё верно, через два дня наши пути пересекутся, а Симон утверждает, что как раз в тех краях есть выход на поверхность. Лишь бы они эти два дня продержались.