Девушка с острова Тарт

Биверсдоттир

Сандор переваривал. Лорас позвал Сансу на бал? Нет, ну какое право…

А ты какое? Ты ей вообще кто? А? А! А танцевать ты умеешь? А? А! И туда же лезет, со свиным-то рылом…

Сам себя Сандор тугодумом никогда не считал, а для того, чтобы убедиться в своей правоте, рядом всегда маячил Григор. Может, он слишком долго оглядывался на брата? Может, они вообще одинаковые дурачки, да, его просто жалеют… Младший, типа. Может, еще есть шанс.

Чем дальше, тем сильнее он выносил сам себе мозг. А что, если она согласится? Нет, если ей нравится Лорас… Нет, не может он ей нравиться, она не из тех, кто может целоваться с одними и сохнуть по другому. Или это было случайностью. Но ведь… Ведь она была в скворечнике, а значит, он спалился.

И еще это значило, что она хочет видеть его со зрительской скамейки. И… она принимает его ухаживания? Много мыслей, мало фактов. Тьма вопросов, ноль ответов. Похоже, я влип.

***

Он постучал в комнату сестры утром, зная, что Алия любит проснуться с первыми лучами солнца.

— Ой, Сань, ты чего здесь?

— Э, доброе утро.

Девушка смотрела на него подозрительно. Сейчас еще начнет притоптывать ногой, и тогда вообще беда.

— Мне нужна твоя помощь, — выпалил он шепотом, прижимая палец к губам. — Можно, я зайду?

Алия молча кивнула, впуская его в царство розовых мишек. Стены ее комнаты были собственноручно расписаны сказочными животными, феями, русалками, принцессами, драконами и, конечно же, прекрасными рыцарями, спасающими всех этих леди, хвостатых, коронованных и крылатых.

— Чего хотел? — уточнила Алия, садясь за стол. Она забросила ногу на ногу, и один белый меховой тапок теперь нервно подпрыгивал у нее под носом, словно кроличий хвостик.

— Я хочу позвать Сансу на бал.

— Ого! — сказала Алия, хвостик задергался быстрее. — Круто! Какой ты молодец.

— М, Алька, ты же знаешь, я танцевать не умею, — прошептал он, глядя в пол. Взгляд его блуждал между лаптями собственных ступней и ковшами рук, отмечая их неуклюжесть.

— Саня, а ты решил научиться? Ох, так это так здорово, — сестра вскочила из-за стола. — Я видела, как ты двигаешься на площадке, ты не потерян. Что-нибудь придумаем, ага?

— Правда поможешь?

— Конечно, помогу, ты же мой брат, — улыбнулась та.

— И растреплешь, конечно, — пробормотал он укоризненно.

— Если получится научить — растреплю, — серьезно ответил маленький белый кролик, — а если нет — лучше промолчу. Иди уже, до вечера.

***

Что бы он предпринял, если бы кто-то его предупредил? Мол, не ввязывайся, парень, эти танцы тебя не доведут до добра! Они погубят тебя, парень, держись от них подальше. Он бы рассмеялся. Его не волновали никакие сплетни и слухи, а факты он проверял шкурой, и только показатель ее целостности служил верным мерилом для всего окружающего. Жив — значит, не убивает. Так или никак.

И надо же, но ожидания его превзошли все самые смелые оценки. Танцы были адом. Тренировки перед финальным матчем между Львами и Волками — яростные, утомительные, заставлявшие приползать домой за полночь — были полной ерундой по сравнению с этими долбаными танцами. Он не досыпал из-за ранних утренних подъемов, которые организовала его ненаглядная сестренка в попытке сделать из него хоть сколько-нибудь способного танцора. Сначала слалом по сугробам и ранний подъем. Потом брат и сестра пробегали в сумерках в зал, в котором позже днем Алия обычно разучивала свои балетные па и прочие чуждые его уху штуки, которые так здорово смотрелись со стороны. Иногда, в основном наедине, он представлял, как бы те же движения сделала Санса. На наблюдение за ней он бы тогда подсел, непременно и наверняка. Может, и к лучшему, что Санса профессионально не лезла в эту область. Или лезла? Что он знал о Сансе кроме того, что она невероятно, до ломоты в суставах, хороша?

Она Старк, она красива. Она младше его, и она красива. Она… да неважно, семеро, что она там делает и чем дышит, если в ее присутствии он забывает и делать что-либо, и как работают легкие.

Алия вцепилась в идею его научить маленькой цепкой бульдожкой. И какое-то довольно долгое время они двигались вперед на этой самой уверенности, что у них выгорит. Он честно разминался, представлял квадрат

на полу и проходил все последующие круги ада, но получалась на выходе какая-то ерунда.

— Может, у тебя чувства такта нет, а? — сокрушенно произнесла Алия как-то.

— Угу, и чувства меры, — буркнул в ответ Сандор. — Замахнулся неведомо на что.

— Не смей так говорить, — набросилась на него сестра свирепо. — Вы будете хорошей парой на балу!

— Если я буду неподвижно стоять, — хмуро пошутил Сандор. — Черт, насколько волейбол проще…

— Ты сколько лет играешь-то? Конечно тебе проще! Вот если бы ты столько танцевал…

Сандор скривился.

— Я бы не дожил.

— Да что так мрачно-то? — Алия была зла. — Давай, хватит филонить, скоро включим музыку. И-и-и раз-два-три, раз-два-три-раз-два-три…

И стартовала очередная часть битвы со здравым смыслом, кончившаяся, как и всегда, всеобщим разочарованием.

***

Главную игру года решили сделать до праздников, справедливо рассудив, что так будет лучше. Опыт прошлых годов красноречиво показал, что пик формы игроков приходится на предновогоднюю неделю. Потом же начиналась неделя разнообразного раздолбайства, кончавшаяся в разные года множеством в основном курьезных способов подвести собственную команду: от банального отравления алкоголем до творчески сломанных при игре на гитаре пальцах на руке. Школьное начальство поначалу крутило пальцем у виска, что Сандор наблюдал своими глазами, но Якен Хгаар, бесивший директора более всех остальных тренеров вместе взятых, нашел какие-то тихие, но по всей видимости убедительные слова. Матч и бал разошлись по соседним неделям, зажав между собой тьму каких-то контрольных, срезов успеваемости и прочей педагогической муры. Сандор был спортсменом и четко знал, что в школе за него держатся, потому никакие проверки его особо не парили, как и других ребят из команды. У Аши на этот случай была прекрасная хлесткая фраза, произносить которую вслух в женском обществе было чревато, несмотря на пол ее автора. Он полностью ее разделял. Кесарю кесарево, а слесарю слесарево. Его задача — хорошо играть, отработать на уровне все, к чему его готовили эти полгода, и за это ему простят любые прогулы и нарисуют недостающие отметки.

Накануне игры Сандор понял, что сойдет с ума, если что-то не сделает, не изменит. Их разлад с Лорасом перешел в разряд таких, что мешают командному взаимодействию. Он уже получил за разжигание розни втык от Джейме, и вот-вот мог огрести еще и от Аши, которая делала ему постоянно слишком красноречивые замечания. Это было самоубийство, но он решил, что в некоторых вещах надо идти до конца. И пошел.

Уроки у Сансы кончались на один позже из-за факультатива. Сандор знал, что его поведение в некотором роде палево, но выбора не имел. Благо, перед тем, как его маленькая пташка выпорхнула из-за двери, не так уж и много ее одноклассников покинули кабинет. Он чиркнул взглядом по толпе, оставаясь в глубоком углу рекреации, и выступил из-за фикусов в кадках лишь когда Санса, рассеянно поправляя падающие пряди, остановилась на пороге кабинета. Свет золотил контур ее фигуры, словно бисер мелкого солнечного огня оплетая ее волосы. Ведьма, вот она кто, подумал он вдруг. Или я выторгую у нее свою жизнь, или навсегда погибну.

Она обернулась на шорох, приоткрыла рот, покрепче сжала обе ладошки на лямках рюкзака, словно группировалась, готовясь к кувырку или обороне, вытянулась струной, став еще какую-то капельку выше. Он шел к ней медленным шагом, ноги не слушались, в висках стучала кровь.

— Привет, — сказал он наконец, а она посмотрела так, словно знала до последнего слова все, что он готовил. Ее взгляд и кивок были разрешающе королевскими. Тронный зал, прекрасная королева, длинное платье, блеск драгоценностей. Рыцарь у ее ног на одном колене. Сир Клиган. Готова вас выслушать. Обидно, но… ей можно простить немного надменности. Невозможно не прощать этой девушке. Она — совершенство.