Девушка с острова Тарт

Биверсдоттир

— Как настроение? — чирикнула за ее спиной Арья, читая через плечо текст смс. Братья выдернули ее из приватного пространства Сансы самым грубым образом — потянув за ноги на себя, а Робб добавил словесно:

— Ну, оставь ты ее в покое. Она же тебя не трогает?

Санса желала бы продолжить препираться, как и Арья, но испуг от продолжения текста, которое могла бы прочитать сестра, вбрызнув ей в жилы пьянящую дозу адреналина, на некоторое время выбил ее из колеи. Равно хотелось придушить младшую и дочитать, о чем же ОН пишет… Тем временем Арья, выбурчавшись, затихла сзади, и Санса медленно, прикрывая варежкой экран, открыла сообщение. У переднего пассажирского места были свои неоспоримые преимущества,

к сожалению, работающие только в комплекте с поддержкой братьев.

— Как настроение? Сегодня все в силе? — писал ОН. Какой он все-таки разведчик…

— Доброе утро, всё остаётся по-прежнему, — напечатала Санса, быстро-быстро стуча по экрану коготками. Это стоило того, чтобы не появляться у Бри в больнице. Количество арьиной подруги в жизни Старков последнее время приближалось к чрезмерному. За столом все говорили о тренировках, а теперь — о больнице и «нервном истощении», бесконечно мусоля судьбу девушки.

***

— Доброе утро, все остается по-прежнему, — появилось на экране его телефона. Сандор улыбнулся раньше, чем сообразил, что улыбку стоило спрятать.

— Переписываешь с ней, да? — пихнула его под бок Алия. — Саня, какой-ты храбрый!

— Э… Алия. Это не то, что ты думаешь, — буркнул парень, сосредоточенно накинувшись на завтрак. Яичница показалась еще вкуснее. Мама вынырнула от плиты и уточнила:

— И когда же ты приведешь свою девушку познакомиться? Алия говорит, она хорошенькая. Прямо заглядение.

— Ма! — возмущенно подавился парень. — Ты о чем?

— Как о чем? По тебе же ви-идно, — пропела мать, отворачиваясь назад к плите. Сандор перевел взгляд на сестру.

— Да не кипятись ты! Тоже мне секрет, — захихикала младшая. — Ты же светишься так, что в тебя можно гирлянду втыкать вместо розетки… Уверена, дело в ней. Не помню за тобой других причин вырабатывать электричество.

— Не уверен, не обгоняй, — отрезал Сандор. — Откуда такие идеи-то только берутся?

Мать и дочь переглянулись и прыснули. Григор бухнул дверью, потом раздались тяжелые шаги и раскатистый рев:

— Сань, ну ты идешь, не?

Вслед за голосом на пороге явился и он сам, обдав кухню едким табачным запахом.

— Иди, давай, не мешай пищеварению, — махнула на него полотенцем мать. — На крыльце его подожди, давай, давай…

— Я мигом, — буркнул Сандор брату, спешно забрасывая в рот остатки еды не жуя. — Чай не буду. И приду поздно.

— Слушай, Штирлиц Иваныч, — прикрывая рот рукой, хихикнула Алия, — передавай привет, если у вас свидание.

— Нет никакого свидания. С ума посходили, — выходя из кухни, бросил Сандор, а вслед ему несся парный женский хохот.

***

Они выбрали фильм и зал скорее по принципу «где меньше людей», нежели по какому-то еще… Далеко над затихшим залом она сидела, расслабляясь в кольце его рук. Сначала Сансу накрыла его скользнувшая левая, через плечи, словно теплый платок по шее к локтю. Чуть погодя, словно приучая к присутствию, правая, накрывшая ее ладонь. Санса поежилась, оплывая внутри кокона, устраиваясь поудобнее. Подняла голову, положила на плечо. «Мы ведем себя так, словно все уже было. В этом есть какая-то фундаментальная неправильность. Наверное, так выглядят старики вроде моих родителей — крепкие, обстоятельные, скучные. И все-таки, как бы это было?» От мыслей голова туманилась.

Сандор, обнимая ее, дышал девушке куда-то над ухом, запуская жаркие мурашки вдоль позвоночника. На экране героиня бесконечно брела по пустыне куда-то в бесконечную небесную даль. От всего постапокалиптического пейзажа веяло безысходностью и отчаяньем. Девушка зябко поежилась, и Сандор сдвинулся ближе. Санса повернулась к нему лицом, встречаясь взглядом. Он поцеловал ее в лоб, прижимаясь горячими губами. От места

касания жар пополз вниз по ее лицу, расцвечивая его неприметным в темноте румянцем и наполняя все ее существо горячим желанием поднять лицо вверх в надежде на продолжение, и лишь внутренняя гордость еще держала ее, требуя подчиняться, оставаться в роли. Порядочные девушки так не делают. И вообще, пусть он попросит. Он же должен узнать.

Тем временем Сандор, который должен был узнать, признаков понимания ее дилеммы не проявлял. Губы его спустились к ее переносице и задержались дольше, словно и не собирались ее покидать. Девушка таяла, из последних сил сопротивляясь. Рот предательски приоткрылся, сердце заколотилось. Пламенный цветок его дыхания ранил и подчинял, ресницы робко дрожали, опаляемые, щекоча хозяйку и виновника ее смятенного состояния духа. «Ну, попроси меня, попроси», — думала она яростно, паникуя от мысли, что поцелуй она его первой, случится что-то непоправимое. А Сандор, оторвавшись наконец от ее носа, отстранился. Стало тяжелее, она прикрыла глаза, затаившись, а когда распахнула их вновь, в глазах парня стоял вопрос, который он так и не озвучил. Продолжать? Она кивнула.

Ладонь легла на ее скулу, губы слились, мир исчез во вспышке. Не осталось ничего, кроме ощущений от его языка и губ, втягивающих ее в эйфорическое безумие. Холод зала коснулся ее рук, едва парень перенес свою ладонь на ее щеку, пальчики дрогнули и заспешили в попытке согреться к его плечам и груди, пробежались и замерли. Поцелуй захватывал с бешеной скоростью, под плотно сжатыми веками плыло алое кружево. Они отрывались, жадно хватая ртом воздух, и ныряли снова, словно ловцы жемчуга, выбрасывая перед собой вместо тяжелого камня, утаскивающего тонкое тельце пловца на глубину, собственные руки, отчаянно проходящие по чужому телу, отмечая яростными касаниями особо полюбившиеся места. Когда рука Сандора осторожно накрыла, а потом и сжала ее грудь, Санса пожалела лишь о том, что вторая рука парня была по-прежнему покоилась на ее плечах теплой горжеткой. Тонкая шелковая блузка была достаточно свободной, чтобы быть уместной даже в театре, не то, что в кино. Будучи заправленной в юбку нижним краем и завершаясь узким воротником под горло, доступа к телу она не предоставляла совсем. Тем не менее, липкий жар от соприкасающихся тел грозил промочить тонкую ткань насквозь, а касания через шелк к обнаженной коже чувствовались еще острее.

Затылок начал затекать, очки, пристроенные надо лбом в прическе, того и гляди грозили упасть за кресло, в которое она сползала все ниже под ласками Сандора. Руки его сошлись на ее талии, пошли ладонями по спине, выгибая тело назад, и она, забывшись, тихо застонала в потолок, испуганно схватившись за падающие очки. На пару рядов ниже донесся шорох, перерастающий в серьезный шум, а вслед донесся стон, похожий на ее собственный. Сандор, отвлекшись от нее, спасал из-за кресла таки улетевшие очки. На несколько рядов вниз и вправо взметнулись над креслом чьи-то непокорные вихры, и Санса узнала сестру, застыв на месте в шоке. Двух мнений быть не могло — Арья сидела на чьих-то коленях, лицом к их хозяину, и от поцелуев как раз собиралась переходить к весьма решительным действиям, а может, уже и перешла.

Старшая сестра, прищурившись, глянула на младшую, а потом замерла на месте, как статуя. Она тоже могла меня видеть? Или не могла? Но я же должна ей объяснить, что так не должно быть! Это же безобразие. Сандор наконец вернулся из закресельного пространства, зажав в руке очки, улыбнулся ей, а потом, просканировав ее лицо, встревожился.

— Арья, — пискнула Санса, махнув рукой в сторону сестры.

Сандор девушку не обнаружил, поскольку та уже слезла с колен своего спутника.

— Не вижу, — прокомментировал Сандор.