Девушка с Рублевки
Шрифт:
– Да, конечно, – отступил в сторону охранник, и, миновав ворота, мы оказались на красной ковровой дорожке.
– Ух ты, обалдеть! – удивилась я. – Никого не пускал, а нас впустил. Как это у тебя получилось?
– У меня было секретное оружие – ты.
– Да ну тебя, я серьезно!
Шикарная красная дорожка, петляя между деревьями, вела к театральному подъезду. По краям дорожки горели факелы, закрепленные в специальных «стаканах». Оркестр, чью музыку мы слышали издалека, играл у входа в театр. Мы вошли и тут же получили по роскошному цветку. Их всем входящим дамам раздавали девушки с корзинками цветов.
– Что это? – Я залюбовалась розовыми, в бело-малиновых крапинках, лепестками.
– Орхидеи! Пойдем что-нибудь съедим, я голодная!
В
– Ой, смотри, Елена Ханыгина! – увидела я известную телеведущую.
– Да тут много всяких VIP-персон набежит, еще кого-нибудь увидишь, – отмахнулась Аленка и ухватила крохотный бутербродик размером с половинку спичечного коробка. Бутербродики – кусочки белого хлеба с огурцом и ломтиками какого-то светлого мяса – держал на подносе парнишка-официант, неподвижный, словно статуя.
– Аленка, может быть, сначала плащи сдадим в гардероб? С чем бутерброды-то?
– С осетриной. Еще возьму. Теперь пошли в гардероб.
Я тоже прихватила бутербродик – на один зуб, честное слово, даже вкуса не успела разобрать – и поспешила за ней. Отстать и затеряться одной в этой тусовке мне не хотелось.
– Аленка, а что здесь будет-то? – спросила я, отдавая плащ в гардероб и пряча номерок в сумочку.
– Много чего. – Аленка отошла к огромному, во всю стену, зеркалу и поправляла прическу. – Шоу фонтанов, потом будет петь Дайана Росс, ее специально из Америки пригласили. Далее – фуршет. А главное – тусовка тут будет потрясающая, сплошь денежные мешки! Карты «Премиум-голд» знаешь, кому дают? У кого на текущем счету не меньше пятидесяти тысяч баксов, вот кому! Сечешь, какие мужики тут сегодня тусуются?
– А, понятно. Жениха себе ищешь, да?
– Ага. Или тебе. Чтобы Пенкин светом в окошке не казался. Причесаться не хочешь?
– Ну, знаешь, я не умею очаровывать «денежные мешки»! – сказала я, отыскивая в сумке расческу.
– Стой, не оборачивайся! – Аленка вдруг схватила меня за руку.
– Ты чего? – застыла я, вглядываясь в зеркало.
– Вон видишь, мужик в сером костюме?
Позади нас отражался мужчина в сером костюме, который помогал снять плащ с норковой опушкой высокой молоденькой брюнетке. Лица мужчины я не видела, разобрала только, что он был ростом со свою спутницу.
– Это Петька. Вот гад, какую-то модельку подцепил.
– Ну почему гад? Он же свободный мужчина, и вас с ним уже ничего не связывает.
– Потому что он с бабой пришел, а я без мужика.
– Да ладно тебе. По-моему, ты придаешь этому слишком большое значение, – сказала я, поворачиваясь и пряча расческу в сумочку.
Подняла голову и на какое-то мгновение встретилась взглядом с этим мужчиной. Да, я его узнала. Именно этот ироничный взгляд я видела на фотографии в Аленкиной квартире. А он симпатичный, этот ее бывший. Правда, на принца не очень похож: коренастый, с залысинами. И увлекается глупыми красотками. А жаль!
Глава 6
Дайана была похожа на заводной манекен из дорогого магазина. Роскошная копна волнистых волос, распахнутые глаза, точеный носик, пухлые губы. Розовое платье сидело на ней как перчатка, тесно облегая изящную миниатюрную фигурку и расходясь от колен пышной пеной юбки с оборками. Шлейф от юбки расстилался по сцене метра на полтора. Иногда певица приподнимала подол и пыталась двигаться, но шаги получались неуверенными, ведь, кроме тесного платья и пышного шлейфа, ей приходилось удерживаться на туфлях с высоченными каблуками. Поэтому в основном она поводила открытыми плечами и затянутыми в розовое платье бедрами. Движения получались прерывистыми, кукольными. А может быть, мне так казалось отсюда, сверху, а из зала все выглядело как надо. Наши места были не очень удобными, прессу организаторы загнали на балкон.
– Вот кукла, – озвучила мои мысли Аленка. – Уж лучше бы на шоу фонтанов успокоились
Я тоже проголодалась. Два пирожка, схваченные днем в студии, и пустяковина с осетриной, добытая до начала шоу, давно уже куда-то провалились, и желудок требовал добавки. Я взглянула на часы – одиннадцать. Поп-дива поет минут двадцать. Если ее выступление на час, как обещали, то терпеть нам еще минут сорок.
Я закрыла глаза и стала вспоминать фонтаны. Всего каких-то полчаса назад они били в зале, в бассейне перед сценой. Водяные струи подсвечивались, они были розовыми, золотистыми, голубыми, били на разную высоту, в такт сопровождавшей их музыке. Было очень красиво и... неназойливо. Я нашла наконец определение тому, что меня раздражало. Фонтаны завораживали и радовали. Свет, движение, музыка дополняли друг друга и создавали в зале какой-то рисунок, который нежным кружевом висел в воздухе. А Дайана сейчас рвала это кружево в клочья. Отчасти – из-за глупости звукооператоров, перебравших с децибелами. Отчасти – из-за сценической неестественности «благодаря» своей роскошной кукольной упаковке.
– Все, Аленка, больше не могу, у меня от нее голова разболелась. Пойду подышу.
– Это же Дайана, мегазвезда! На ее концерты билеты от двухсот баксов продают! А ты уходишь! – удивилась подруга.
– Не приучена я к мегазвездам, голова от них раскалывается, – отмахнулась я, пробираясь к дверям.
В холле, куда я спустилась, было тихо. Я прошла мимо зеркала и вздрогнула, увидев свое отражение в большом стекле. Интересно, я когда-нибудь к себе такой привыкну? Нет, все-таки Крестовская молодец, что посоветовала мне взять это платье. И мастер Юра молодец, что рыжины волосам добавил. С зеленым платьем очень хорошо сочетается. И если сравнивать с красотками, которые сегодня здесь тусуются, я выгляжу ничуть не хуже. Что, девушка, огламурилась? Я улыбнулась и показала своему отражению язык. В желудке заурчало. Хоть бы официант попался с этими своими бутербродиками!
Я поднялась по лестнице наверх, решив поискать какую-нибудь еду. Еда нашлась на самом последнем уровне – официанты накрывали к фуршету стол. Желудок свело судорогой, и я метнулась к столу за добычей.
– Извините, пожалуйста, но фуршет начнется после концерта, – заступил мне дорогу официант.
– Молодой человек, я сейчас упаду от голода. Прямо возле стола, – пообещала я.
И схватила чайную ложку с салатом. По крайней мере выглядело это именно так: чайная ложка опиралась на гнутую ручку, а на ней горкой высился салатик. На один глоток. Что-то с семгой и свежим огурцом. Да, пока я таким наемся, все ложки придется облизать. А есть у них что-нибудь посущественнее? Например, вот это – я взяла прозрачный бокал, заполненный каким-то салатом. Смесь из креветок, яиц и еще чего-то, неопознанного. К нему прихватила бутерброд с копченым мясом – ну и мастера-минималисты, так тонко настрогали, на просвет можно посмотреть! Официант нервничал, наблюдая за моим бесчинством, и я решила его не волновать – отошла закусывать в сторонку.
Я открыла дверь, и меня снова накрыла лавина звуков. Оказывается, я обогнула зрительный зал и вошла в боковую ложу, темную и совершенно пустую. Внизу Дайана пела знакомый всем шлягер. Она успела переодеться в другое, менее стесняющее ее платье и теперь свободно двигалась по сцене.
Я села в темном углу за занавеской и стала расправляться с едой. Вкусно! Но мало. Хотя на ночь есть вредно, заморила червяка, и хватит. Или пойти стянуть добавки?
Но тут в ложу кто-то вошел, и я притихла, чтобы меня не застукали. Почему-то мне показалось чрезвычайно глупым вот так попасться: за не совсем легальным фуршетом. Мужчина бесшумно прошел и сел на ряд впереди меня так, чтобы видеть сцену, но чтобы его не было видно из зала. Я его узнала – тот самый спутник модельки с капризным лицом, бывший Аленкин Петька. Кажется, он меня не заметил и думает, что он тут один. Надо как-то подать ему сигнал, что я тоже здесь, а то неудобно получается.