Девушка с серебряной кровью
Шрифт:
– Не все поймут.
– Как же можно понять башню? – Август сощурился.
– Не башню, – поправил его Федор, – а создателя.
В этот момент что-то изменилось в окружающем мире, воздух словно сделался звонче и прозрачнее, а башня, казалось, оторвалась от земли, воспарила в небо, доказывая, что у нее тоже есть душа – легкая и ажурная, как лебяжий пух. Наваждение длилось всего мгновение, а потом все стало на свои места: и мир, и башня.
– Скажи два слова, – попросил Август вкрадчиво, почти шепотом. – Два слова,
– Кружево и пух, – произнес Федор, не задумываясь ни на секунду ни над странным вопросом, ни над своим еще более странным ответом.
Семен покосился на него с испугом, как на чумного, а Август радостно хлопнул в ладоши и тут же снова спросил:
– Водонапорную башню видел?
– Видел. – Федор кивнул.
– Одно слово!
– Донжон. – Сказал и только потом подумал, откуда обычному работяге знать, что такое донжон? Вот и Семен не понял. Но слово – не воробей… Может, еще обойдется.
– Донжон! – радостно закивал Август, приблизился к Федору вплотную, так, что едва не задел своим животом, и прошептал: – Я люблю башни, только у башен есть душа.
От него несло перегаром, луком и легким сумасшествием, но Федор слушал архитектора очень внимательно, не морщился и не отворачивался.
– А вы кто такие будете? – вдруг спросил Август и отстранился, взгляд его совиных глаз сделался подозрительным.
– А мы, мастер Берг, из ремонтной мастерской, в помощь вам. – Семен наконец вспомнил, кто в их тандеме старший, оттеснил Федора в сторонку. – Нас Савва Сидорович прислал часы чинить.
– Не часы! – отчего-то разозлился Август. – Механизм пришел поломанный!
Семен беспомощно глянул на Федора, словно ища у него поддержки.
– Можно нам взглянуть? – спросил Федор. – На механизм.
– Там! – Август ткнул пальцем в небо, и Семен окончательно растерялся.
– В небе? – уточнил робко.
– Болван! – Берг смерил его презрительным взглядом. – В башне!
Больше не говоря ни слова, он подошел к двери, повозился с замком, открыл и нырнул в темное нутро башни. Федор с Семеном переглянулись.
– Скаженный! – прошептал Семен и направился следом за Августом.
В башне царил полумрак, пахло штукатуркой. Август, тяжело сопя и бормоча что-то себе под нос, взбирался вверх по деревянной лестнице. Вслед за Бергом они поднялись на залитую солнцем площадку. Пожалуй, ее можно было считать просторной, если бы не странная конструкция, похожая на ярмарочную карусель. Конструкция была укрыта полотнищами, под которыми угадывались очертания человеческих фигур. Зрелище это казалось немного жутким, наверное, поэтому Семен украдкой перекрестился.
– С часовым механизмом все в порядке. Проблема вот с этим!
Полным драматизма, театральным движением Август сдернул полотнище, и Федор увидел рыцаря, почти такого же, как в любимых часах Айви. Второй фигурой оказалась прекрасная
– Видишь? – Он обращался только к Федору, Семена будто бы и не замечал.
– Они очень красивые. – Федор едва справился с желанием тоже потрогать дракона. А еще ему очень хотелось знать, где Август мог видеть эту троицу.
– Вы придумали их сами? – осторожно поинтересовался он.
– Нет. – Август мотнул головой. – Я гениальный архитектор, но весьма посредственный скульптор. Я лишь нарисовал наброски. Я видел такие фигуры когда-то очень давно, еще в детстве.
– На башне?
– На каминной полке, – усмехнулся Август. – То были обыкновенные часы. Ну, или не совсем обыкновенные, если они так запали в мою детскую душу, что спустя годы мне захотелось воспроизвести увиденное. Вот и случай представился. – Он улыбнулся и тут же нахмурился. – Фигуры должны двигаться по кругу, в строго определенное время появляться в окошках. И колокол должен звонить. А вот нет ничего: ни движения, ни звона!
Август схватился за голову, и Федору показалось, что сейчас он начнет рвать на себе волосы. Но обошлось. Вместо этого архитектор вперил немигающий взгляд в Федора и пробормотал:
– Отчего у меня такое чувство, что я тебя знаю? Лицо мне твое знакомо.
– Может, видели меня на заводе? – По хребту пополз холодок тревоги. Никогда раньше они не встречались с Августом Бергом, Федор бы запомнил такую необычную личность, но на душе все равно стало неспокойно.
– Что мне делать на заводе?! – изумился Август.
– Значит, в городе. Вы же бываете в городе, мастер Берг?
– В городе бываю, но по сторонам не смотрю и всякие бандитские рожи не запоминаю.
Наверное, это была всего лишь фигура речи, но холод усилился, дотянулся до кончиков пальцев, которые тут же онемели.
– Савва Сидорович у себя на службе бандитские рожи не держит. – Семен принял высказывание Берга и на свой счет тоже и, похоже, оскорбился.
Август посмотрел не него снисходительно, как на малое дитя, сказал:
– Много ты знаешь про кутасовских подручных!
Вышло грубо и опрометчиво смело. Если бы Семену или Федору вздумалось донести, зарвавшемуся гению пришлось бы несладко. Или Кутасов так ценит его талант, что готов спускать с рук такие вот оскорбительные вольности?
– А ступай-ка ты, человек. – Август устало махнул рукой.
– Куда? – не понял Семен.
– А куда хочешь, туда и ступай. Хочешь – домой, хочешь – на завод, а хочешь – так и в кабак. Мне все равно.
По выражению лица Семена было ясно, в нем борются сразу два чувства – обида и облегчение. Облегчения, пожалуй, оказалось чуть больше.