Девушка с улицы Роз
Шрифт:
— Хм... Вы уже начали расследование?
— Только приступаю, комиссар.
— Вижу. Вот что, Бурма, хочу поговорить с вами. Вчера это было неудобно, рядом крутился ваш клиент. А тема деликатная. Не нравится он мне. Вроде бы обязательный, со связями. Кажется честным малым. А посмотрите-ка на это. — Фару открыл ящик стола и вытащил тяжелый кинжал. Молча и значительно он взвесил клинок в руке и добавил: — Им воспользовались совсем недавно. Догадываетесь, при каких обстоятельствах?
Я догадывался.
— Девушку убили
— Экспертиза также установила. что кинжал принадлежит Фреду и что он — убийца.
— Ничего подобного я не говорил,— запротестовал комиссар.— Мы проверяли всех по списку. Один из приглашенных, друг художника, сам отдал нам этот кинжал, как только понял, о чем идет речь. Он подобрал его перед домом Фреда и, заметьте, в ту самую ночь. После «маленькой вечеринки». Так что ваша гипотеза остается в силе. Девушку могли убить на улице, а потом... Ну, вы помните детали.
— Странно, что убийца решил бросить кинжал посреди дороги.
— Чертовски трудное дело.
— А есть и легкие?
— Представьте, да! И это те, в которые вы не суете свой длинный нос.
— Когда-нибудь мне его укоротят. Вы нашли хозяина плаща?
— Журналиста? Мы были у него. Дитрай куда-то уехал. Кажется, за границу. Делает очередной репортаж. Придется подождать, когда он вернется.
Я призадумался. Несмотря на мой совет, Жак не стал дожидаться полицию и не позвонил комиссару.
Фару поднялся, показывая, что аудиенция закончилась. Пришло время задавать главный вопрос.
— Как вам удалось идентифицировать труп? Что-нибудь было в картотеке?
— Нет. Родители заволновались, куда пропала дочь, и обратились в полицию. Им показали тело. Они его опознали.
— Как вы им объяснили случившееся?
— Бандит напал ночью на одинокую девушку. Поверили.
— Чем одинокая девушка занималась, когда была еще жива? И, может быть, ее как-то звали?
— Ребекка Флор. Помогала родителям. У них небольшое ателье на улице Роз.
IX
Вернувшись в бюро, я рассказал Элен последние новости. Мы вместе обсудили ситуацию, но ни к чему не пришли. Позвонил Фреду, сообщил ему, что «все нормально». Голова раскалывалась. Я отправился к себе, принял три таблетки аспирина и лег отдохнуть. Заодно решил пролистать сегодняшние газеты. Фару сдержал слово — ни одной заметки по поводу трагических событий на Сан-Луи. Зато целая статья о том, как некий Карим Кешир убил родного дядю за то, что тот оставил без присмотра его маленькую дочь. В той же газете и прочитал еще одну безумную историю. На этот раз родители довели взрослую дочь до самоубийства; им не понравился парень, с которым она встречалась.
От всей этой белиберды моя и без того сильно пошатнувшаяся нервная система не выдержала. Отбросив газеты в угол, я закрыл глаза и провалился в беспокойный сон.
Телефон надрывался.
— Алло.
— Я хотел узнать, как дела.
— Великолепно, Деде. У меня небольшая авария. Отделался синяками. А так все хорошо.
— Вы не передумали?
— Нет. Кое-что стало проявляться. Дайте мне еще пару дней.
Он согласился, еще раз предупредил, чтобы «ни гу-гу», и повесил трубку.
Я сел на кровать и закурил, думая о том, что, возможно, кому-то из родственников Ребекки или ее любовнику не понравился пройдоха Дитрай. Этот кто-то, обуреваемый злобой (или ревностью!), крутился ночью возле дома Фреда. Ребекка вышла подышать свежим воздухом. И тут...
Загадочным оставалось поведение Дитрая. Его действия не вписывались ни в какую схему. Шарахнуть хорошего человека по голове! Забрать с собой все фотографии! Прямо Аль Капоне, а не Дитрай...
Я еще раз перебрал в памяти все детали, связанные с убийством Ребекки, и, странное дело, радостное чувство удовлетворения охватило меня.
X
Днем позвонила Элен.
— Как настроение, патрон?
— С удовольствием провалялся бы еще день в постели.
— Советую тем временем изучить дело Джозефа, короля Сохо. Между ним и Деде, промышлявшим долгое время в Англии, должна быть связь. Я сейчас приеду и привезу газеты.
Через полчаса она появилась у меня с большим пакетом под мышкой.
— Вы помните эту историю?
— Конечно,— ответил я.— Две недели назад...
— Вы хотите сказать — два года?
— Я имел в виду не сами события, а отклик на них в нашей прессе.
— Если хотите, можете освежить свою память. Я принесла целую подборку.
— Нет-нет! Я все прекрасно помню. Во-первых, Джозеф, или король Сохо. Загадочная личность. В его руках целая сеть: наркотики, азартные игры, проституция. Дитрай писал о нем в своей книге «Призраки Аль Капоне». В кровавой битве с другими гангстерами Джозеф потерял свой «трон», сбежал и как сквозь землю провалился. Все правильно?
— Да. Но его выдал сообщник. Оказалось, что таинственный Джозеф не кто иной, как Серж-Брюнет...
— Известный Интерполу бандит.
— Именно. Вот здесь его «жизнеописание». Еще до войны он орудовал в Париже. Сомнительный бизнес, темные дела, а может, кое-что и покруче. Началась война, оккупация. Серж остался в Париже. Похоже, при немцах ему жилось даже лучше. Вероятно, он сотрудничал с гестапо.
— Странно, что его не расстреляли.
— Странно то, что, когда немцы ушли, он опять остался в Париже.
— Определенно можно сказать лишь одно: Париж парню нравился.
— Очевидно. Но позже Серж все-таки уехал в Англию. Там он развернулся основательно. Только спустя много лет выяснилось, что Джозеф, король Сохо, и Серж-Брюнет — одно лицо. Его выдал сообщник, Джон Хатчкинс. Они что-то не поделили.