Девушка у обочины

Уайлдер Джасинда

— Как и все остальное, — шутит она.

Я дотягиваюсь до них, тереблю сосок большим пальцем, и она задыхается.

— Ты сексуальна, Дез. Мне не важно, какие слова ты хочешь использовать, чтобы описать себя. Ты прекрасна везде. Здесь…, — я легко ударяю языком по клитору, — ...здесь..., — и поднимаюсь, чтобы всосать ее твердый розовый сосок в рот и зажать его между языком и нёбом, — …и здесь…, — выпускаю сосок и нахожу ее губы, просовывая между ними свой язык.

Скольжу рукой вверх по ее бедру, по изгибу талии, по ребрам, глажу ее спину, обхватываю затылок, а затем

разрываю поцелуй, чтобы коснуться ее виска.

— И ты красивая здесь, — потом опускаю ладонь вниз, на ее грудь, где я могу чувствовать, как бьется ее сердце. — И здесь.

— Боже, Адам. — Дез откидывается назад, ее глаза полны чувств. Ее пальцы касаются моих щек, опускаются вниз на челюсть, а затем оборачиваются сзади за шею. — Заткнись и сделай так, чтобы я кончила. — И она толкает мою голову вниз к ее киске.

Я зарываюсь лицом между ее бедер, и Дез разводит колени в стороны, откидываясь на диван. Она стонет с облегчением, когда я всасываю ее клитор между губами и скольжу в нее средним пальцем. Ее бедра покачиваются пока, я сосу, и тут резко ударяю языком по клитору и вращаю головой все быстрее и быстрее.

И когда чувствую, что она напрягается, замедляюсь. Она стонет от разочарования, которое превращается в хныканье, когда сгибаю палец внутри нее, а затем добавляю еще безымянный палец. Я начинаю двигать двумя пальцами внутрь и обратно, сгибая их так, чтобы задевать переднюю стенку. И смотрю на нее: ее глаза закрыты, уголок нижней губы закушен, на лице отчаянное выражение. Я возвращаю свое внимание к киске, протягиваю свободную руку к груди, чтобы ущипнуть и покрутить сосок между указательным и большим пальцами, пока Дез стонет, и ее бедра извиваются. Я чувствую, как стенки ее лона сжимаются вокруг моих пальцев. Ее тело трясется, вытягивается, и она тихо вскрикивает. Одно ее колено и затем другое сгибаются на моих плечах, и Дез полностью приподнимается с диванных подушек, изгибается у моего лица, пока я поглощаю ее, пока дико кружит мой язык, а пальцы уверенно трахают ее. Бедра вращаются, двигаясь у моих пальцев и рта, и Дез, задыхаясь, кричит, пока волна за волной оргазма не затопляет ее блаженством.

Я твердый, мучительно твердый от того, что поглощаю ее обнаженное совершенство, ее вкуса и звуков ее оргазма. Я нуждаюсь в ней. Мне нужна ее киска на члене, ее губы на моих губах, ее руки на моей коже. Кроме того, я по-прежнему полностью одет, и понимаю, что у меня нет презервативов. Я использовал последний полгода назад, когда был с Дез, и больше не покупал.

Она приходит в себя после пика наслаждения и обмякает на диване. Сажусь рядом с ней и целую ее плечо, грудь, горло, не в состоянии оторвать от нее свои руки и рот. Я глажу ее талию, бедра, целую между грудей.

— Адам, подожди. — Она отталкивает меня, — теперь моя очередь.

Дез хватает нижний край моей рубашки, стягивает и швыряет в сторону.

Но видит мои синяки и задыхается.

— Адам...? Что случилось?

Я качаю головой.

— Всего лишь выполнял трюк. Я в порядке, не волнуйся об этом.

Она смотрит на меня.

— Ты уверен? Я не хочу причинить тебе боль.

Дотрагиваюсь до нее.

—

Детка, есть только одно, что болит из-за того, как сильно ты мне нужна.

— Тогда давай разденем тебя, — вздыхает Дез.

Наклоняясь ко мне, она целует мою грудь, ее руки ласкают мои плечи и прочерчивают дорожку к животу, затем ее пальцы подбираются к ширинке джинсов и расстегивают молнию. Мне нравится ощущать, как ее руки обнажают меня. Кнопка отстегивается, и член вырывается на свободу, сдерживаемый только боксерами.

Дез, оседлав меня, толкает обратно на диван и наклоняется, целуя плечо. Ее тяжелые груди нависают над моей, трутся о кожу так мягко, как шелк. Не могу не прикоснуться к ней, мои руки скользят вверх и вниз по ее позвоночнику. Но потом Дез встает с меня на пол, становится передо мной, стягивая штаны, пока они не снимаются. Я поднимаю ноги, и она сдергивает вместе джинсы и боксеры, ее рот касается бедра, потом другого бедра, а затем прокладывает дорожку выше.

— Полагаю, ты не принимаешь противозачаточные? — спрашиваю я.

— Нет, — говорит она, обхватывая рукой член. — Зачем?

— Потому что у меня нет никакой защиты.

Она замолкает и смотрит на меня.

— Нет?

Я качаю головой.

— Не-а. У меня было три штуки в моей сумоке с туалетными принадлежностями, и я использовал их с тобой на Макино. С тех пор у меня не было необходимости в них.

— Не было?

Я мотнул головой.

— Нет. Я уже говорил тебе, с той ночи у меня никого не было.

— У меня тоже.

Когда ее ладонь скользит вниз по моей длине, мои глаза непроизвольно закрываются.

— Нам понадобятся… презервативы, — говорю я между стонами.

Она чертит круги большим пальцем по головке члена, потом опускает кулак до его основания, затем медленно поднимает назад. Я наблюдаю, как она смотрит на свою руку, на член и потом на мое лицо.

— Так что же нам делать?

— Я мог бы пойти купить.

Дез качает головой и наклоняется ко мне.

— Нет. Я не хочу, чтобы ты оставлял меня.

— Это займет немного времени.

Она обхватывает меня кулачком, и да, ей определенно сейчас понадобится и того меньше.

— Это было бы слишком долго. — Дез смотрит на меня. — Твой парень может достать их для нас. Оливер.

— Тебе не будет стыдно, если он будет знать, что мы…

— Я более чем уверена, что он уже знает, Адам.

Сейчас уже нет никаких сомнений. Она наклоняется ко мне, обхватывая обеими руками мой член, твердый и пульсирующий, скользит по стволу кулаками, и рассматривает его, находясь всего в паре сантиметров.

— Дез?

Она игнорирует меня, тянется к полу с ее стороны, шарит в кармане джинсов, вынимает мобильный и протягивает его мне. Я вздыхаю, а потом беру телефон и набираю смс Оливеру.

«Очень нужна помощь, чувак».

Он реагирует через пару секунд:

«Думаешь, мне надо найти тебе кое-что в отделе средств планирования семьи?»

«Боже, благослови Оливера. Да».

«Ок. Но я не уверен, что ты сможешь расплатиться со мной за это».

«Я подниму тебе зарплату».