Девушка, видящая призраков
Шрифт:
В тот день мальчишки попали в лазарет с царапинами. Той ночью кот завыл за дверью подвала, и я вышла поговорить с ним.
Прошли годы, теперь я была в ловушке и нуждалась в помощи. Маоэр сел на корточки и смотрел на меня неровными глазами.
— Кот-дух не чтит долг, — сказала я.
— И не имеет друзей! — добавил он.
— Без долгов и друзей, — сказала я. — Но я тебе нравлюсь.
Он прищурился и отвел взгляд.
— Никто не нравится, — сказал он.
— Кроме меня.
Он
— Нужна помощь прямо сейчас?
— Да, Маоэр, — выдохнула я. — Помощь нужна сейчас.
Я едва заметила перемену. В один миг я смотрела на рыжего кота, а в другой смотрела на девушку лет пятнадцати в оранжевом платье ципао с длинными расшитыми рукавами. Она сидела на земле, лизала ладонь.
— Поймать мышей? — спросила она.
Я смотрела. Я еще не видела, как Маоэр меняет облик. Это пугало. У девушки были глаза Маоэра, зелеными с коричневым, и глаза были такими же хитрыми и яркими.
— Нет, — сказала я ей. — Я не хочу ловить мышей.
Что-то жаркое промчалось мимо. Я повернулась и увидела, как лысая мужская голова пролетает на колеснице. Та пылала, но огонь не поглощал колесницу. Я моргнула, колесница улетела.
Ночной парад прошел. Мальчик с тофу поспешил за ними, музыка утихала вдали.
Девушка зевнула, внутри ее рот был кошачьим с кошачьими зубами с языком.
— Биться надо? — спросила она.
— Нет, — сказала я, — не биться.
Девушка надулась.
— Не биться? — недовольно спросила она.
— Можешь вернуть меня в мир людей, Маоэр? — спросила я.
Она отвела взгляд и потянулась. Медленно и осторожно она вытянула спину в одну сторону, потом в другую. Она была худой, но красивой.
— Нет, — сказала она. — Нет-нет, но могу поймать мышей. Мяу.
5
Той ночью мы вместе ходили по кварталу в мире духов. Маоэр вернулся в облик кота. Он шел на лапах и показывал мне свои любимые места под лестницами в темных переулках. Мы шли по городу, по незнакомым тропам и знакомым дорогам.
— Маоэр прячется тут, ворует сухую рыбу, — сказал он, указывая на склад, дергая усами.
— Это склад Аншень, — пролепетала я.
— Да-да? — сказал он.
— Отец оградил его.
Кот вздохнул.
— Маоэр знает заднюю дверь.
Я установилась на него.
— Маоэр, — сказала я, — есть… задняя дверь… в храм отца? Или в нашу квартиру?
Он сменил облик, став теперь мальчиком с выпирающим глазом и без зуба.
— Маоэр пытался, — сказал он. — Масло в лампе вкусное, мяу. Не войти. Жаль, мяу, жаль.
Я вздохнула. Конечно, отец оградил дом и храм. Каждая половица, каждый угол был защищен талисманами,
Маоэр показал мне узкий проход между двумя кирпичными зданиями переулка Толстяка. Проход вел к нише. Почти утром я свернулась там и уснула.
Сны тревожили монстры. Никто не остался бы спокоен после Ночного парада. Я видела их всю ночь, искаженные лица и жуткие облики. Печаль мальчика с тофу, летающая голова, безразличие голубого монаха проникали с ужасами в мои сны.
Я проснулась тревожной и голодной.
— Прошу, Боци, — взмолилась я, — съешь эти злые сны, — я не могла отдавать жизненную энергию кошмарам здесь и сейчас, когда столько всего было на кону. Если господин Лю хотел убить моего отца, он что-то задумал, что-то большое и страшное, и отец мог помешать его планам.
Как только я вернусь в тело, я предупрежу отца, и он поймет, что делать. Путь был ясен. Уцелеть в мире духов, найти путь в свое тело. Я встала и потянулась под тусклым светом луны.
Если я задержусь здесь, то привыкну в луне днем. Но я не хотела оставаться. Пока меня луна беспокоила.
Рядом была горка сухой рыбы. Подарок от Маоэр, конечно. Но кота видно не было.
Я взяла сухую рыбу и жевала ее. Оказалось лучше, чем я думала: там был сушеный лосось, тунец, кальмар, каракатица солеными полосками, некоторую рыбу я назвать не могла. Было солено, масляно, жевалось с трудом. Вкусы были неплохими, но я словно ела тени. Так, наверное, и было.
Я встала, потянулась и пошла искать Маоэра. Его не было в переулке, и я пошла к улице Джексон, жуя рыбу.
Два дня. Два дня я была без тела, отрезанная от мира людей. Два дня господин Лю злорадствовал из-за того, что сделал со мной. Как он обыграл меня. Как перехитрил и поймал.
Или он не злорадствовал. Для него эта победа могла быть не больше чашки чая. Для него эта победа могла быть пустяком, не большим достижением, чем убийство моли.
Я шла, от мыслей о господине Лю тело сковывал гнев.
Я проглотила остатки сухой рыбы. Маоэр пригибался тихо на юге Дюпона, собираясь охотиться. Он снова был котом. Его два хвоста прижимались к брусчатке за ним. Я подошла, он склонил голову в мою сторону.
— Маоэр охотится. Тише, тише, Дао-девочка?
Я посмотрела на улицу, где охотился кот. Маленький дух медленно шел по брусчатке. Он был молочно-белым, маленьким, поместился бы мне в ладонь. У него были белые людские ручки и ножки, но вместо тела и головы был глаз.
Человеческое глазное яблоко.
Глаз шел по улице. Он смотрел на меня.
— Яогуай, — сказала я. Дух-глаз явно был одним из них, жутких существ, что не были связаны с миром людей. Таких отец уничтожал без колебаний.