Девушки и единорог
Шрифт:
Китти, нервничая, ходила взад и вперед по комнате, то и дело тяжело вздыхая.
Гризельда посмотрела на часы: уже половина одиннадцатого.
— Ну, мне пора, — сказала она.
Она выглянула из окна. Фонарь, всегда горевший ночью возле конюшни, неуверенно освещал туман в промежутке между домом и службами. Все выглядело спокойным и пустынным. Гризельда не решилась появляться в коридоре с саквояжем. Она привязала к его ручке длинную ленту английских кружев и спустила саквояж из окна. Коснувшись поверхности тумана, он исчез и сразу же коснулся земли. Гризельда отпустила ленту, и туман тут же проглотил
— Будь умницей! Ты просто красавец!.. Ты самый красивый пес на свете!.. Ложись здесь. Лежать!.. Я постараюсь вернуться, может быть, не сразу. Но я вернусь.
Она поцеловала у Ардана уши и встала.
— Ты позаботишься о нем?
— Ты же знаешь.
— Ты будешь говорить ему обо мне?
— Если ты не хочешь, чтобы он тебя забыл, можешь остаться!
— Не сердись. Прощай, Китти. Ты не хочешь обнять меня?
— Я провожу тебя до лодки. Поторопись!
— Ты хочешь спуститься по плющу? Ты упадешь!
— Если отсюда выбрался инвалид, то я тоже смогу!
— Что ты говоришь? Почему инвалид?
— Ладно! Ну, вперед!
Пожав плечами, Гризельда выглянула из окна и тут же отшатнулась.
На повороте аллеи появился светлый силуэт констебля, вернее, его верхняя половина. Это был Эд Лейн, державший в руке фонарь, снятый с велосипеда. Верхняя часть его туловища плыла над туманом, как корабль, постепенно увеличиваясь по мере приближения к дому. Когда он остановился, у него появились бедра и колени.
Повинуясь жесту сестры, Китти погасила свет в комнате и подошла к стоявшей у окна Гризельде. Они увидели, как открылась дверь на кухню и появилась Джейн, видимая почти целиком.
— Ах, лейтенант, как хорошо, что вы пришли!
— Я был на дежурстве, когда мне передали ваше письмо. Мне пришлось найти приятеля, который согласился подменить меня. Я очень торопился успокоить вас. Этот террорист никак не может оказаться здесь.
— Уверяю вас, он приезжал вчера на своем автомобиле. Все слышали мотор!
— Ох, — прошептала Гризельда, — ну и дуреха!
— Автомобиль утонул в озере, мисс. Я видел его в прошлый четверг, вокруг него плавали рыбешки.
— У него было время с четверга, чтобы выбраться из воды.
— Это невозможно, мисс, он не работает, он давно заржавел.
— Вы так думаете? — еле слышно пробормотала Джейн. Она замерла, подняв лицо, перед громадной фигурой полицейского и, казалось, чего-то ждала. Лейн не шевелился и молчал. Она откашлялась, пытаясь что-то сказать, но слова застревали у нее в горле.
— Чего они дожидаются, почему не заходят на кухню?
— Нам придется спуститься по лестнице. Нельзя рисковать, они могут увидеть нас.
— А мой саквояж? Мои вещи? Если они сделают несколько шагов в сторону, они наступят на сумку!..
Тем не менее, нужно было уходить, их давно ждали на берегу.
— Мы проскользнем за поворотом аллеи, — сказала Гризельда. — Бежим! Ох уж эта Джейн! Она написала ему!..
— Тебя это удивляет? Она способна и не на такие глупости!
Они бесшумно вышли и выбрались в туман. Китти накинула на голову косынку, Гризельда воспользовалась небольшой
Они обогнули дом. В небе появилась почти полная луна, заливавшая бледным светом поверхность слоя тумана с множеством небольших возвышений и долин. В понижении у поворота аллеи туман поднялся Гризельде до плеч, потом до подбородка. Китти почти вся утонула в тумане благодаря своему маленькому росту. Она еще могла видеть голову сестры, ее шляпку и ее маргаритки, плывущие по молочному морю. Осторожно продвигаясь, они вышли из-за поворота аллеи и увидели констебля и Джейн на том же месте.
Их голоса звучали немного приглушенно из-за тумана, но все слышалось очень отчетливо.
— Лейтенант, вы еще долго останетесь на службе в полиции? — спросила Джейн.
— Это зависит от многого, мисс, — ответил Лейн. — Если я захочу, я могу уволиться, но могу и подписать новый контракт. У меня в Шотландии осталась небольшая ферма, она перешла мне по наследству от отца.
Что-то большое и мягкое, невидимое в тумане, уткнулась в ноги Китти. Та от неожиданности негромко вскрикнула.
— Кто там? — крикнул констебль и поднял фонарь, посветив в их сторону. Китти и Гризельда присели, спрятавшись в тумане. Китти снова вскрикнула. Вплотную с ее лицом оказалась черная физиономия с блестящими глазами. Это была овца-меринос.
— Стойте здесь, мисс, — сказал Эд Лейн. — Я пойду посмотрю.
— Не оставляйте меня, лейтенант!.. Не бросайте меня!.. Я боюсь!.. Ах.
Джейн стала мягко оседать, наполовину лишившись сознания или изображая, что теряет его. Она проделала это не слишком быстро, чтобы полицейский успел подхватить ее раньше, чем она исчезнет в тумане.
Над поверхностью тумана появились маргаритки на шляпе Гризельды, а затем и ее любопытные глаза. Она успела увидеть, как Эд Лейн поднял Джейн и понес ее на кухню, не выронив при этом фонарь. Войдя на кухню, он ногой захлопнул за собой дверь.
Гризельда метнулась к дому, схватила саквояж, плащ и бросилась в лес. Китти последовала за ней. Сердце Гризельды отплясывало фарандолу [26] . Препятствий на их пути больше не было. Ей неудержимо хотелось танцевать и петь, петь. Спускаясь к морю, они быстро погрузились в туман, закрывший их с головой. Луна ярко светила, и они шли по освещенной неуверенным светом дорожке между двух темных стен деревьев. Гризельда накинула плащ и, хорошо зная дорогу, бросилась бегом. Дружеская ветка сорвала у нее с головы шляпку, другая коснулась волос и извлекла из них все заколки. Волосы рассыпались, их волна опустилась ниже талии. Когда она очутилась возле башни Американского порта и повернулась к Китти, тысячи капелек влаги образовали жемчужную диадему на ее голове, засверкали на бровях и на ресницах. Ее зеленые глаза сияли, огромные, как море.
26
Народный хороводный танец, зародившийся в Провансе (Франция) в XIV в. Характерен сменой медленного и быстрого ритма.