Девять дней
Шрифт:
— Иди на хуй, Картер.
— Ты этого хочешь?
Мне кажется, он смотрит на меня с вожделением. Никто никогда по-настоящему не смотрел на меня так, как он. Он как будто заглядывает мне в душу, но с желанием раздеть меня. Или он уже раздевает меня мысленно.
— Нет, спасибо.
— Ты дразнишь, — говорит он мне. — Теперь садись в машину, — Колин открывает передо мной пассажирскую дверь и помогает забраться внутрь.
Не то чтобы мне нужна была помощь. Может быть, и так. Я имею в виду, что я даже встать не могу без ощущения, что вот-вот опрокинусь.
Как
Он берет инициативу на себя.
— Ты действительно хочешь умереть, Лилибаг?
Я играю большими пальцами, выглядываю в окно, надеясь подобрать слова, чтобы сказать. В итоге просто киваю в ответ.
Иначе я никак не могу объяснить то, что он прочёл. Это было так же ясно, как белый день. Слова «я хочу умереть» нельзя не заметить. Никто не может интерпретировать их иначе, чем об этом говорят.
— Почему?
— Это тебя не касается, Колин.
Губы Колина образуют прямую линию. Он знает, что не должен вмешиваться в мои дела, и я уверена, что он сожалеет о каждой секунде прочтения того, что я написала. Но он это сделал. Он прочитал его, прочитал всё. Я уверена, что как только он начал, он не мог остановиться. И вот он здесь, застрял с сестрой-суицидницей своего лучшего друга.
Я никогда не называла себя «суицидницей», хотя очевидно, что это так. Самоубийца.
— Почему Аарон никогда не упоминал о тебе раньше? — Спрашивает он, меняя тему.
Ещё одна тема, о которой я бы с радостью прекратила говорить. Не только с ним, ни с кем: мои отношения с Аароном никого не касается.
— Тут не о чем разговаривать. Мы друзья. Я уверена, что у тебя тоже есть друзья, о которых ты не говоришь.
— Конечно, но в основном они все парни. Но я не забочусь ни о ком из девушек так сильно, как Аарон заботится о тебе. Я имею в виду, Лилибаг, он запрещает мне прикасаться к тебе. Это не совсем похоже на «мы друзья».
Он прав. Это не так. Аарон — мой чрезмерно заботливый брат-близнец, который старше меня на две минуты. Но Колин не знает об этом.
Он садится за руль, принимая во внимание отсутствие у меня энтузиазма отвечать на его анкету о моем генеалогическом древе. Только вот он не едет по направлению к своему дому. Я знаю, где он живёт, и я знаю, как туда добраться. Он выбрал не то направление.
— Это не дорога к твоему дому, — говорюя ему. Он хихикнул. — Куда, чёрт возьми, ты меня ведёшь?
— Расслабься, Лилибаг. Ты едешь домой со мной. — Что это значит? Его дом в другом направлении. — Мне нужно увидеть мою сестру. И так как я не могу оставить тебя одну, ты едешь со мной.
— Я не собираюсь знакомиться с твоей семьёй, Колин! — Теперь я в ярости. Он болен или что-то в этом роде? Я не буду встречаться с его семьёй, это странно.
— Очень жаль. Моего отца нет дома, потому что он тренирует мою хоккейную
— Это всё равно странно.
— С чего бы это? Друзья могут познакомиться с родителями друг друга, верно? А мои братья и сёстры даже не мои родители, так что это совсем не странно, — он ухмыляется. Слава богу, он смотрит на дорогу, потому что я знаю, что за эту ухмылку можно умереть. Я уже видела это на фотографиях и видео в Instagram, даже на сайте колледжа.
Колин Картер повсюду. От него у всех перехватывает дыхание.
Бьюсь об заклад, это не приносит его и без того зашкаливающему самолюбию ничего, кроме пользы.
Парень, который дышит за счёт дыхания других.
Проходит добрый час, и мы наконец-то в Нью-Йорке. Ну, в буквальном смысле. Не просто в штате. Сент-Тревери расположен в Нью-Сити, штат Нью-Йорк. На самом деле наш колледж находится всего в полутора часах езды на машине от Манхэттена.
Я никогда не была здесь раньше. Никогда не было возможности поехать. Папа всегда обещал, что когда-нибудь отвезёт меня на Манхэттен, но нам так и не удалось этого сделать. Моя мать каким-то образом смогла бы выяснить, где я нахожусь. Я не могла сказать ей, что еду туда с друзьями. Она помешана на контроле. Она бы спросила всех моих друзей, правда ли это.
Я удивлена, что она никогда не подвергала сомнению мои ночёвки. Рада, что она этого не делала, но все равно удивлена.
Я хочу выйти из машины, как только она останавливается, но Колин не даёт мне сделать этог. Во время поездки мы не разговаривали большую часть времени, поэтому я очень удивилась, когда он сейчас решил заговорить со мной.
— Лилибаг, — говорит он самым мягким тоном, который я когда — либо от него слышала. Это почти мне польстило.
Глядя на него, я чувствую, как у меня перехватывает дыхание. Должно быть, это незаконно — выглядеть так хорошо.
Я имею в виду, что в нем, наверное, шесть футов три дюйма. Колин немного выше Аарона, а в Аароне шесть футов два дюйма. Мои знания о росте Колина полностью основаны на данных моего брата.
Волосы у Колина длинные, но не слишком. Верхняя половина его волос довольно длинная и пушистая, стрижка «занавеска». Честно говоря, я никогда не была поклонницей этой стрижки, но ему она идёт. Очень.
У Колина голубые глаза, цвет, которому я не доверяю, но по каким-то причинам, я могу представить его с темными глазами.
Только не заставляйте меня говорить о его теле. Он мускулистый. Я думаю, что именно такими и являются большинство хоккеистов. Линия подбородка Колина остра, как нож. Я уверена, что если бы я дотронулась до него, он бы порезал меня, несмотря на то, что это физически невозможно.
Вдобавок ко всему, он хорошо смотрится в костюме. Я уже видела пару фотографий раньше.
Хотя, если честно, помимо костюма, Колин Картер носит только чёрно-белое, может, тёмно-синее, если чувствует себя нелепо. В основном чёрные брюки и футболки большого размера.