Девять дней
Шрифт:
Что-то в Лили освежает. И меня раздражает, что она больше не будет рядом со мной слишком долго, если мне не удастся её убедить.
Как только я прихожу домой, я сразу же направляюсь в свою спальню. У меня мало времени, прежде чем я снова уеду.
Мой отец попросил команду прийти на арену на тренировку в 4 часа дня, если я опоздаю, он, вероятно, заставит меня потренироваться дополнительный час. Он был не слишком доволен тем, что я пропустил вчерашнюю тренировку. К счастью, когда я сказал ему, что навещал Эйру, он
Я знаю, что не должен был использовать свою сестру в качестве предлога, чтобы пропустить тренировку, но это даже не было ложью. Я действительно ходил к ней.
Но, честно говоря, несмотря на то, что я сказал Лили, я действительно хотел, чтобы она познакомилась с Эйрой. Я вроде как надеялся, что это затуманит Лили голову.
Я знаю, как дерьмово это звучит.
Я понятия не имею, через что проходят люди, склонные к суициду. Я не знаю, что могло бы сделать их счастливыми или хотя бы на секунду пересмотреть своё желание хотя бы на секунду. Вероятно, это был действительно эгоистичный и глупый поступок, признаю.
Рассказывая ей всякую чушь об Эйре и её увлечении смертью, если это вызовет у Лили хоть каплю сомнений, я был бы рад.
К сожалению, я не могу читать мысли Лили, поэтому я никогда не узнаю, думала ли она об этом. Я никогда не узнаю, сомневалась ли она в своём решении, даже если это было всего на секунду. Если не считать того, что я выдаю желаемое за действительное, Лили не знает даже половины правды.
Мы не разговаривали с тех пор, как столкнулись друг с другом в кафетерии. Ладно, «столкнулись друг с другом», возможно, было бы преуменьшением.
В итоге Лили просидела у меня на коленях добрый час, прежде чем ей пришлось уйти на следующий урок. Даже не буду врать, я был очень разочарован, когда она ушла.
Мысли о ней напоминают мне кое о чём. У меня на сегодня запланировано ещё кое-что. Я знаю, что уже пригласил её на свидание этим утром, но технически она дала мне всего восемь дней вместо девяти, так что сегодня у меня дополнительное свидание.
Кого я обманываю? У меня больше ничего не запланировано, я просто хочу убедиться, что Лили не умрёт раньше времени.
Колин: Встретимся на арене в 6. Я тебя приглашаю.
Лили: Ты уже это сделал. Твоё время на сегодня закончилось. Прибереги его на завтра.
Колин: Вчера у меня было мало времени, а это значит, что сегодня у меня больше времени.
Лили: Я не собираюсь выходить на лёд.
Я усмехаюсь. Она такая очаровательная, думала, что, в конце концов, я не верну её на лёд. К счастью для Лили, это не входит в мои планы на сегодняшний вечер.
Колин: Почему? Не умеешь кататься?
Я знаю, что она может кататься на коньках. Я читал об этом в её дневнике.
Лили: Ты попал
Колин: Ну, тогда не волнуйся, Лилибаг. Я отлично катаюсь. И ты тоже, врунишка.
Лили: Ой, забыла, что ты читал «моё безжизненное путешествие 101». Но если серьёзно, я больше не катаюсь на коньках. У меня развился рациональный страх перед катанием на коньках.
Колин: Врунишка. Между тем, я забуду об этом, если ты будешь на арене к 6:00.
Лили: Ладно, как скажешь. Нужно ли мне принарядиться?
Колин: Хм… Да. Надень мою майку.
Лили: Обнажённая, поняла. Не забудь о защите.
Мне нужно мгновение, чтобы вспомнить, что я должен дышать. Ни на минуту я не представлял себе, что Лили может быть такой смелой. Например, я знал, что Лили может быть…другой. Но вот так смело? Никогда не думал, что такое случится.
–?–
— Картер, у нас для тебя сюрприз! — кричит Закери со всем энтузиазмом, на какой только способен, как раз в тот момент, когда я вхожу в раздевалку.
Сюрприз от этой команды не может быть хорошим. Они не устраивают сюрпризов. И если мы действительно планируем сюрприз, это никогда не бывает чем-то хорошим.
А это значит, я уверен, что, чем бы они ни планировали меня удивить, это, скорее всего, будет наказанием. Господи Иисусе.
— Присаживайся, капитан, — говорит Паркер Гриффин, наш вратарь. Я выбираю повиноваться для своего же блага. Эти ребята способны на всё. И под «всё», я имею в виду всё, что угодно.
— Мы уже говорили с тренером. Он в этом замешан, так что нет необходимости надеяться на отца, — сообщает мне Аарон, говоря достаточно громко, чтобы слышала вся команда. Даже не имеет значения, услышат они что-нибудь или нет, они все в этом замешаны.
Судя по ухмылкам на их лицах, теперь я ещё больше уверен, что это скорее наказание. Я подозревал это и раньше, но теперь я на 100 % убеждён, что в конечном итоге потеряю часть тела после этого.
— Ты вчера не пришёл на тренировку, — продолжает он. — Что было такого важного?
Я, не колеблясь, отвечаю.
— Моя сестра.
Моя команда знает об Эйре и о том, что раньше у неё был рак.
Эта команда для меня как вторая семья. Мы все немного сумасшедшие и действительно обвиняем друг друга в какой-то ерунде. Иногда мы даже бросаемся оскорблениями в разговорах. Но мы держимся вместе, как жевательная резинка держится за подошву ботинка.
Тем не менее, это либо все мы, либо никто из нас вообще. Как я уже сказал, у нас комплексная сделка. У всей команды.