Девять хвостов небесного лиса (Ку-Ли)
Шрифт:
Мне было одиннадцать лет, когда я впервые встретила отмеченного.
Перед началом девичества живот крутило и разрывало. Плакала от боли и непонятного предчувствия. Мама повела в детскую больницу. Железный холод каталки, теплые мужские пальцы, коснувшиеся смущенного лона. На безымянном пальце — серебряный перстень. Прикоснулся витой печатью, и сразу стало спокойно и легко, боль отступила.
— С ней все в порядке? — мама старалась не смотреть, как мужские руки массируют мне живот.
— Да, —
Но это «нет» услышала только я. В голове шумело: визг тормозов, удар и тяжелый шлепок умирающего тела. Я увидела, как он выходит из больницы, ступает на трамвайные пути, и ослепительно белая машина уносит его жизнь.
— Вы сегодня умрете…
– Счастливая, — проблеск узнавания в темных глазах. — Будущее тебе открыто. И настоящее. А я могу видеть только прошлое.
Мы чуть-чуть задержались: ждали, когда на справку для школы поставят нужную печать. А когда вышли на улицу, день сузился до черноты. На боку белой машины, стоявшей поперек трамвайных путей, чернел сгусток.
Я вырвалась и, спотыкаясь, побежала к тому, чьи руки первыми прикоснулись к моему телу. Опоздала.
Доктор лежал на спине, уставившись в черное небо. И в его глазах медленно остывало прошлое. Туда, куда мне не было дороги.
Кружила поземка. На каблуках я проехалась по скользкому асфальту.
– Вот и ты, - Дима уверенно перехватил меня, притянул и бегло поцеловал. Губы ледяные.
– И что ты сегодня напророчила?
– усмехнулся он, когда мы оказались в машине.
– Измену и смерть.
– Как банально!
– Дима взял короткий старт. Джип легко влился в автомобильный поток.
– Предсказала бы мне что-нибудь для разнообразия. Не дрожи. На, согрейся! — протянул фляжку.
Глотнула. Неплохой коньяк.
От Димы пахло быстрым сексом. От фляжки — женским жадным ртом. Смутно знакомым.
Знала, что он изменяет, но чтоб перед встречей со мной и прямо в машине…
– И как она? — даже не пришлось играть равнодушие.
Джип дернулся влево. Обошлось — вовремя вывернул на исходную.
– Ты о чем?
– А ты не понял? Гуляй, пока молодой. Легкая любовь для души не обременительна, она только тело точит.
– Кто тебе сказал? Она?
Она знает о моем существовании, и данный факт барышню не устраивает. Риторика: «Зачем тебе эта старуха?».
– У меня мужа убили, - закурила. Без позволения. Маленькая месть Диме и его автомобилю.
– Неделю назад.
– Ты разве замужем? И кто он?
– Крупный бизнесмен.
– Крупнее, чем я?
– Крупнее, чем ты. И еще он отец моей дочери.
– У тебя есть дочь?
– Если есть отец моей дочери, есть и дочь.
– Ты не говорила.
– А ты не спрашивал… - Прожечь, что ли, дорогую обивку сигаретой? Не буду. Все-таки мелко. Никто из нас не обещал друг другу ничего такого, во что можно поверить.
–
До дома доехали молча.
– Зайду?
– неловко спросил и тут же понял бессмысленность вопроса.
Кончики пальцев стыли. Я спрятала руки в длинных рукавах.
Побрела на кухню. Чайник, телевизор. Щелкнула по пульту.
– У вас проблемы?
– поинтересовался телевизор.
– Вы на грани развода? Потеряли работу? Боитесь за свое будущее? «Салон Кассандры» поможет решить все проблемы. Быстро, эффективно и конфиденциально. Звоните! Звоните прямо сейчас, и уже завтра вы проснетесь счастливым и успешным человеком!
Хоть хватай трубку и звони!
На экране — моя давняя фотография, стилизованная под ретро.
Марга сказала, что образ должен располагать и внушать доверие. Ретро всегда располагает. Люди склонны доверять прошлому. Настоящее не замечают, слишком оно быстротечно. А в будущее мало кто верит: ведь при желании его можно исправить.
Мне не нравилась эта фотография. Слишком многое с ней связано. Но когда за дело берется Марга, лучше не спорить. Все равно настоит на своем. Она счастливый человек - не знает сомнений. И свои решения полагает единственно верными. Даже если идти по трупам. «Это всего лишь трупы. Мертвая материя. Мертвую материю глупо бояться».
Чпок!
Закончился блок рекламы.
– Россия стоит на распутье, - забубнил телевизор.
– И пока мы не примем верное решение… Мировой кризис пришел в наши дома… Сегодня мы спросим ведущего эксперта по экономическим вопросам Сергея Марычева, как, собственно, нам жить дальше. Сергей Леонидович, вам слово.
– Вам не надоело слово «кризис»? А мне надоело, - сказал Марычев.
– Для начала давайте перестанем паниковать и уберем слово «кризис» из нашего лексикона! Нет его, и все тут! Предлагаю использовать его второе, китайское, значение: возможности. Попробуем? Заголовки газет: «Мировые финансовые возможности могут попасть в книгу рекордов Гиннеса», «Доллар подпрыгнул от мировых финансовых возможностей. Рубль вообще от них в восторге», «У России пять вариантов выхода из мировых финансовых возможностей». Звучит?
Я его вспомнила. Впрочем, и не забывала. У Марычева необычное лицо — вылепленное наспех, грубо и неумело. Срезанный подбородок, выступающие скулы, жесткая линия рта. Брил голову, и прижатые к черепу уши смотрелись странно и пугающе. Но улыбка хороша.
Мы встречались на каком-то приеме. Олег пригласил меня в самый последний момент. В скромном костюме и почти без макияжа ощущала себя начинающим нудистом. Марычев чувствовал себя примерно так же: тоже скромный костюм, и макияж тоже отсутствовал. Он тогда только-только публично отрекся от прошлого, вступил в новую партию, открыл бизнес и теперь не знал, куда девать руки.