Девять миллиардов имен Бога (сборник рассказов 1937-1953)
Шрифт:
— Что это было? — с трудом выдохнула Джерил.
Дыхание Аретенона участилось, но он приложил все старания, чтобы ответить спокойно.
— Я не знаю, — сказал он. — Это очень далеко отсюда.
Они по очереди решили нести караул, и потянулась долгая ночь. Время от времени Джерил пробуждалась от страшных снов и находила вокруг себя еще более кошмарную реальность — странные, кривые деревья, or которых исходила угроза. Однажды, когда была ее очередь караулить, она услышала, как что–то тяжелое пробирается по лесу, — но это что–то не приближалось, и она не стала будить остальных. Но вот наконец на небе засияло долгожданное
Аретенон, как показалось Джерил, испытывал большее облегчение, чем хотел показать. Он вел себя почти по–мальчишески, прыгал в утреннем свете, срывая ртом со свисающих ветвей целые охапки листвы.
— Теперь осталось недолго, — бодро сказал он, — к полудню мы выберемся из леса.
В его мыслях скрывался какой–то пугающий подтекст, который озадачивал Джерил. Казалось, у Аретенона имелся от них некий секрет, и Джерил спрашивала себя, какие еще препятствия им предстоит одолеть. К середине дня она уже знала какие, потому что путь им преградила широкая река, текущая мимо них так медленно, словно она не торопилась впадать в море.
Эрис смотрел на реку с досадой, опытным глазом прикидывая се глубину.
— Слишком глубоко, чтобы перейти здесь вброд. Придется подниматься вверх по течению, прежде чем мы сможем проделать это.
Аретенон улыбнулся.
— Наоборот, — бодро сказал он, — мы пойдем вниз по течению.
— Ты спятил? — вскричал Эрис, услышав это.
— Скоро увидишь. Нам осталось недалеко — ты ведь уже столько прошел, так что доверься мне.
Река медленно углублялась и ширилась. Она и раньше казалась непроходимой, теперь же стала непроходимой вдвойне. Если какой–нибудь неширокий ручей можно перейти по упавшему стволу дерева, да и это было связано с риском, то реку, текущую перед ними, и множество деревьев не перекрыли бы.
— Мы уже почти добрались, — сказал наконец Аретенон. — Я узнаю это место. Сейчас кто–нибудь выйдет из того леса. — Он указал рогом на деревья на другой стороне реки, и почти сразу же вышли из леса и направились к берегу три фигуры. Двое, как заметила Джерил, были асслени, третий — митранианец.
Они приблизились к огромному дереву, стоявшему у кромки воды, но Джерил не обратила на дерево никакого внимания; она слишком заинтересовалась фигурами на берегу, размышляя, что они будут делать дальше. Поэтому, когда изумление Эриса ударом грома отозвалось в ее мозгу, она была слишком ошарашена, чтобы понять его причину. Затем повернулась к дереву и увидела то, что увидел Эрис.
Существуют умы и расы, для которых канат, привязанный к стволу дерева и протянутый до другого берега, чтобы таким способом преодолевать реку, — вещь привычная и вполне естественная. Но и Джерил, и Эриса это наполнило ужасом неизведанного, и на один жуткий момент Джерил даже показалось, что из воды появляется гигантский змей. Затем она увидела, что к ним приближается что–то неживое, но ее страх не прошел. Потому что это был первый искусственный предмет, который она видела в своей жизни.
— Не думай о том, что это такое и как оно здесь оказалось, — посоветовал Аретенон. — Оно перенесет вас через реку, и это главное. Посмотрите — кто–то движется с того берега!
Одна из фигур вошла в воду и стала пересекать реку, перебирая передними конечностями по канату. Когда фигура приблизилась — это оказалась митранианка, — Джерил увидела, что
С мастерством, дающимся долгим опытом, незнакомка перебралась по плавучему канату' и. отряхиваясь, выбралась из реки. Похоже, они были с Аретеноном знакомы, но Джерил не удалось перехватить ее мысли.
— Я могу перебраться без всякой помощи, — сказал Аретенон, — но вам я покажу самый легкий способ.
Он проскользнул верхней частью туловища в веревочную петлю, вошел в воду и, как крючками, зацепился передними конечностями за натянутый канат. Минуту спустя его уже быстро тащили через реку те двое, что были на другом берегу, где, после множества переживаний, Эрис и Джерил вскорости оказались тоже.
Конечно, это быт не тот мост, которого следовало бы ожидать от расы, способной с легкостью рассчитать железобетонную арочную конструкцию — если бы возможность существования такого предмета когда–либо пришла им в голову. Но и этот мост служил своей цели, и раз уж он был построен, они вполне смогли им воспользоваться.
Раз уж он был построен… Но кто его создал, ют в чем вопрос. Когда сопровождающие, отряхиваясь, присоединились к ним, Аретенон предупредил своих друзей:
— Боюсь, что здесь вас ожидает множество потрясений. Вы увидите много странного, но, когда поймете, в чем дело, они перестанут вас озадачивать. На самом деле вы скоро начнете принимать их как данность.
Один из незнакомцев, чьи мысли ни Эрис, ни Джерил не смогли уловить, передал ему сообщение.
— Теродимус ждет нас, — сказал Аретенон. — Он очень хочет тебя увидеть.
— Я пытался войти с ним в контакт, — пожаловался Эрис. — Но у меня ничего не вышло.
Казалось, Аретенон чуть встревожился.
— Ты найдешь, что он изменился, — сказал он, — но вы же не виделись много лет. Может пройти некоторое время, пока полный контакт между вами восстановится.
Дорога, петляя, шла через лес, и время от времени or нее отходили в стороны узкие тропки. Теродимус, думал Эрис, должно быть, действительно изменился, раз поселился среди деревьев. Наконец дорога вывела их на открытую поляну, над которой выступала невысокая белая скала. У подножия скалы находились несколько темных отверстий разных размеров — входы в пещеры.
Впервые в жизни Эрис и Джерил приходилось войти в пещеру, и радости они от этого не испытывали. Наоборот, у них гора с плеч свалилась, когда Аретенон велел подождать у входа и в одиночку направился в глубину, откуда лился удивительный желтоватый свет. Минутой позже смутные воспоминания запульсировали в мозгу Эриса, и, хотя он не мог полностью схватывать мысль учителя, Эрис понял, что тот идет к ним.
И вот Теродимус вышел на солнечный свет. При взгляде на него Джерил взвизгнула и спрятала голову в гриве Эриса, но Эрис стоял твердо, хотя сам дрожат так, как никогда не дрожал перед боем. Теродимус сиял великолепием, которого не знал ни один представитель их расы с самого начала истории. Вокруг его шеи висело ожерелье из блестящих предметов, которые ловили и отражали солнечные лучи тысячами цветных бликов, а его тело покрывал кусок плотного переливающегося материала, мягко шелестящего при ходьбе. И рог его больше не был желтоватым, как слоновая кость, какая–то магия окрасила его в пурпурный цвет, такой красивый, какого Джерил до этого никогда не видела.