Девять минут до взрыва
Шрифт:
Впрочем, – думал он про себя – даже если она привирает, или даже если она вообще все придумала от начала до конца… ему-то до этого какое дело?
Главное, чтобы ее история выглядела более-менее правдоподобной. И чтобы ее можно было преподнести Татаринцеву и хозяйке. Которые хоть и не торопят события, проявляя отменное радушие, но все же наверняка желают знать, что за птаха эта девушка и не замешана ли она в каком-нибудь серьезном криминале.
– Желательно, чтобы ты придерживалась озвученной версии и впредь!
– Ты
– Мне лично как-то фиолетово, говоришь ты сейчас правду, полуправду или сочиняешь на ходу! – отрезал Краснов. – История я твою выслушал, что ты еще от меня хочешь?
– Хочу, чтобы ты мне помог!
– Я?
– А кто же еще поможет бедной девушке… сиротке! – она шмыгнула носиком, так, словно расстроена и только что озвученной историей, и тем, что ей попался такой не слишком приветливый собеседник. – Дима… мне в Москву надо! А у меня, как видишь, ни документов, ни денег! Вот… спасибо Тимофеевне и ее мужу… выручили с одеждой! – сказав это, она принялась нервно теребить подол цветастого – оранжевые подсолнухи на синем фоне – сарафанчика, который, надо сказать, хотя и выглядел простеньким, но был ей к лицу. – И тебе я благодарна, Дима – за то, что ты уже сделал для меня! Но…
– Но что? Продолжай…
– Ну я же не могу остаться здесь, у вас, навсегда, верно?
– Верно, – пробормотал Краснов. – Лично я бы хотел, чтоб ты убралась отсюда как можно скорей! И забыла и про меня, и про этих людей.
– Ну так помоги мне!
– К а к, интересно, я могу тебе помочь?! Разве что отвезти тебя на трассу? А дальше – автостопом?!
– Нет, нет… этот вариант не покатит! Я уже пробовала таким способом добраться до Москвы… Вот только что тебе рассказывала, чем все для меня закончилось!
– Ты хочешь, чтобы я отвез тебя в Москву?
– Знаешь… я тебя доверяю! У тебя ведь есть машина, есть документы… Вот и прокатились бы. А я уже в Москве, когда ты привезешь меня по адресу, который я назову, расплачусь с тобой за эту услугу! Я тебе дам столько денег, сколько скажешь! Для меня бабло – не проблема. Но мне надо сначала добраться до Москвы!
– А знакомые у тебя какие-нибудь есть? Какой-нибудь близкий человек? Можно ведь прозвонить?! Не в каменном же веке живем!
Она бросила на Краснова испытующий взгляд, словно силилась понять, насколько серьезно он все это говорит.
– Некому звонить. Вернее, есть кому… но я этим людям не слишком доверяю. Я даже тебе больше доверяю… чем некоторым!
Краснов вновь потянулся к пачке с сигаретами. Он не стал объяснять девушке, что машина, на которой он ее вывез – не его личная собственность. Что это тачка приятеля, который ездит на ней по доверенности. И что он не знает, жив ли приятель, где он, что с ним сталось после «феерической акции». Краснов, кстати говоря, решил последовать совету дяди – никому из приятелей пока не звонить, не искать с ними встречи. Пусть сначала уляжется пыль, а там будет
– А как тебе удалось сбежать от этого… от Мансура? – спросил он, решив на время сменить тему.
– Я была в душевой… мылась под присмотром жены Мансура. Я уже рассказывала, что несколько раз пыталась от него сбежать…
– А что он, кстати, от тебя хотел? – перебил ее Краснов. – Зачем ты ему была нужна?
Она ответила не сразу.
– Ну а зачем нужны красивые девушки? Как ты сам-то думаешь?
– Чтобы ублажать мужиков… это ж и ежику понятно! Но он ведь женат, так?
– Ну и что? Мансур – восточный человек! Это во-первых…
– А, ну да… у них ведь допускается многоженство?
– И это тоже присутствует. Но не все так просто… К нему приезжают разные люди. Бывают какие-то важные господа, которым он хотел бы оказать услугу… сделать им что-то приятное…
– То есть – подложить тебя!
Девушка вскочила – гибкая, быстрая, как пантера! Краснов лишь благодаря завидной реакции успел перехватить ее руку – она явно намеревалась залепить ему пощечину!..
– Я не б л я д ь! – прошипела она ему в лицо. – Так что будь поосторожней со словами! И отпусти руку… мне же больно!
– Отпущу, если не будешь больше драться!
– Не буду. Но и ты перестань обзываться!
Краснов отпустил ее руку. Девушка, морщась, принялась тереть запястье, на котором виднелась «заплатка» – Тимофеевна, заметив потертость от браслета наручников, смазала ссадину какой-то лечебной мазью и пришлепнула пластырь…
– Ну и силища… как у медведя! – она села на лавочку, потом вдруг улыбнулась – сквозь слезы. – А ты ничего так из себя…
– В смысле?
– Хорошо сложен… Я чуточку понаблюдала за тобой, когда ты разделся до пояса и принялся колоть дрова. Мышцы так и играют… хотя вот надел рубашку и вроде обычный парень… Ты что, спортом занимаешься?
– Да ничем я не занимаюсь. Так… живу, как все. Вот что, Дарья! Давай перенесем серьезные базары на потом! Сегодня я все равно не смогу тебе ничем помочь! Ни я, ни эти добрые люди, у которых мы сейчас гостим!
Надо выждать…
– Как долго?
– А ты что, куда-нибудь спешишь? – он усмехнулся. – Или тебе опротивела моя физиономия?
Она неожиданно взяла его руку и поднесла к губам.
– Дима, пусть будет так, как ты сам решишь! Только не бросай меня, не гони. Я тебя очень прошу!
В шестом часу вечера на мобильный хозяина хутора прозвонила Галина Николаевна, сестра Татаринцева. И, соответственно, мама Дмитрия Краснова.
Федор Николаевич – сотовый висел у него на груди, закрепленный на кожаном ремешке – сразу насторожился, потому что у них имелась договоренность не звонить друг другу по пустякам, особенно – в свете нынешней ситуации с Дмитрием.
– Федя, у вас там все нормально? – послышался в трубке женский голос.
– Порядок в танковых войсках! А что?