Девять минут
Шрифт:
Молчание длилось очень долго. Я чувствовал, что прошло много времени, но сколько, не знал, не думал об этом. Вместе с Землей исчезло и время.
Потом откуда-то издалека донесся
— Послушайте, послушайте же наконец! Я спрашиваю: можно на этом экране получить изображение в ультрафиолетовых лучах? Понимаете, у меня появилась идея… Земная атмосфера поглощает не весь падающий на нее свет. Часть света рассеивается, теряется. И если научатся не терять… ну, скажем, как-то поглощать в верхних слоях атмосферы, а потом использовать… Понимаете, мы ведь можем из-за этого просто не увидеть Землю!
Инженер опередил меня. Оттолкнувшись от кресла, он подлетел к пульту управления.
Изображение на экране расплылось. Лохматое Солнце увеличилось. Венера стала ярче, Марс и Меркурий потускнели.
— Нет, — глухо произнес биолог. Согнувшись, он стоял у самого экрана. — Не вижу…
И тогда почти одновременно все мы подумали об инфраизображении. Если научились ловить весь падающий
Инженер сменил настройку экрана, и мы увидели Землю! Она была там, где мы ее искали, очень яркая, намного ярче Марса и Венеры. Рядом с ней почти так же ярко сверкала Луна.
— Наконец! — прошептал биолог.
Я попытался подсчитать, сколько энергии получили люди, но сразу же оставил подсчеты. Сейчас это не имело значения.
На светящемся циферблате хронографа я видел: прошло девять минут — всего девять минут! — с тех пор, как исчезла тяжесть и автоматы включили телескоп.
Мы молча смотрели на Землю.
Корабли, возвращающиеся к Земле, всегда будут видеть нечто неожиданное. Это в порядке вещей: люди придумают еще много нового. Но на кораблях должны быть твердо уверены, что Земля будет вечно. Иначе нельзя идти к звездам.
Так думаем мы, прожившие без Земли девять минут.