Девять неправильных ответов
Шрифт:
Подняв обе шторы, Билл нашел телефонный номер Роналда Уэнтуорта и сообщил его Томми, сидящему внизу у коммутатора. Он с облегчением услышал в трубке подлинный голос Ронни, который был способен выдать себя за кого угодно — от мистера Черчилля [58] до модной радиозвезды — и часто этим пользовался.
— Билл Досон, сукин ты сын! Почему ты не пришел посмотреть нашу выставку? Ой, прости, совсем забыл! Надеюсь, тебя не разозлила моя маленькая заметка о тебе в прессе.
58
Черчилль,
— Какая еще заметка?
— Я просто сообщил, что мистер Уильям Досон, известный специалист по Шерлоку Холмсу, ехал на выставку, когда внезапно был сражен приступом таинственной суматранской болезни, напоминающей о ядовитой коробочке мистера Калвертона Смита в «Шерлоке Холмсе при смерти». [59]
— О чем ты, черт возьми?
Ронни засмеялся, и Билл живо представил себе его продолговатую физиономию с большими черными усами.
— Мой друг в полиции намекнул мне, после того как сам узнал от доктора, что это было отравление радием. Но это бы не так хорошо соответствовало шерлокианскому колориту.
59
«Шерлок Холмс при смерти» — рассказ А. Конан Дойла.
— Насколько я понимаю, ты контактировал с неким мистером Гейлордом Херстом?
— Ты не поверишь, но я член его клуба, — отозвался Уэнтуорт. — Этот маленький противный зануда с толстыми очками и слабыми ногами каждый четверг делится сокровищами своей эрудиции с избранной публикой в клубе «Шоколадное дерево». У него куча денег и ни одного родственника, кроме племянника в Штатах, которого он, по собственным словам, ненавидит. У старика полным-полно интереснейших вещей для выставки Холмса, но он согласен их экспонировать за такую цену, какую мы не можем себе позволить…
— По-твоему, он в своем уме?
— Безусловно, нет. Но в психушку его не упрячешь — он слишком богат.
Рядом послышался голос мисс Конуэй:
— Было два телефонных звонка мистеру Лоренсу Херсту от преподобного Джеймса Досона из Сассекса.
— Это мой отец, — сказал Билл, прикрыв ладонью микрофон. — Надеюсь, вы меня не выдали?
Ответом послужило оскорбленное выражение лица мисс Конуэй.
— Слушай, Ронни, — снова заговорил Билл в трубку, — не звони мне больше, пока я сам тебе не позвоню. Где тебя можно застать?
— В нескольких местах. — Ронни быстро продиктовал номера. — Они есть в справочнике. Но мне только что в голову пришла одна идея. Ты знаешь, что мы полностью воссоздали обстановку гостиной Холмса на Бейкер-стрит. Так вот, моя идея заключается в том, чтобы…
— Потом! Я тебе позвоню. — Билл положил трубку и с облегчением повернулся, едва не задев лежащую на пишущей машинке тяжелую кочергу.
— Никаких писем и телеграмм, —
— Папа в своем репертуаре, — просиял Билл. — Пожалуйста, откройте посылку.
Дверь в маленькую прихожую открылась и закрылась снова. Доктор Пардонер, чьи руки буквально сверкали чистотой, поспешил к своей шляпе и чемоданчику.
— Ну, вроде бы все, — сказал он. — Между прочим, мистер Херст, меня не удивит, если к вам сейчас явятся посетители. Таффри, который пришел снять вашу боксерскую грушу, только что открыл входную дверь.
Мисс Конуэй, атаковавшая посылку с маленьким ножиком, внезапно вскрикнула:
— Мистер Херст! Это выглядит как книги, но внутри что-то шевелится!
Билл вскочил на ноги.
— Отойдите! — крикнул он. — Не трогайте посылку!
Мисс Конуэй отпрянула.
Бумага зашелестела, и наружу выполз огромный мохнатый тарантул, застыв на краю коробки. Ужас вызывал не столько его яд, которого было очень мало, а может, и вовсе не было, сколько внешний вид.
Билл слышал, что в Техасе водятся тарантулы, способные совершать прыжки на значительные расстояния. Он не был уверен, что перед ним именно та разновидность, тем не менее…
Дверь в стене напротив той, у которой стоял диван Билла, распахнулась, и в проеме возникли Марджори Блер, одетая в голубое под цвет глаз, и Эрик Чивер с журналом в правой руке. Оба сразу же увидели чудовище. Мохнатые лапы тарантула дрогнули — казалось, он вот-вот прыгнет прямо в лицо Марджори.
Чивер обнаружил неожиданное присутствие духа. Быстро закрыв собой Марджори, он нанес успевшему прыгнуть мерзкому существу сильный удар журналом прямо в воздухе.
Тарантул ударился о стену и свалился на пол.
Билл ринулся к лежащей на пишущей машинке кочерге, но доктор Пардонер опередил его. Кочерга опустилась шесть раз, прежде чем изрядно побледневший доктор наконец выпрямился.
— Не думаю, что эта тварь была очень опасна, — спокойно сказал он и повернулся к Биллу: — Возьмите газету и заверните останки, пока Таффри их не уберет. Они выглядят не слишком приятно.
Билл повиновался.
— Посмотрите, есть ли в коробке карточка, — попросил он доктора, — а я пойду переодеться.
Проходя мимо Марджори, Билл не осмелился посмотреть на нее. Эрик Чивер словно окаменел после совершенного им подвига. Билл хлопнул его по плечу:
— Отличная работа, старина.
В прихожей он столкнулся с Таффри и с собственным отцом.
— Еще одна шутка, — сообщил Билл портье. — Боюсь, вам предстоит малоприятная уборка. — Он повернулся к отцу: — Я хотел бы поговорить с тобой, папа.
— Я тоже, — улыбнулся преподобный Джеймс. — Куда мы пойдем?
— Вперед. Там спальня.
В комнате было два окна, между которыми стоял комод. Шаткая на вид двухспальная кровать с выцветшим оранжевым покрывалом была обращена изголовьем к дальней стене. Над ней висела акварель, изображающая мост Вздохов в Венеции, с которой свисал кремовый шнур.