Девять плюс смерть равняется десять

Карр Джон Диксон

На ленче присутствовали только доктор Арчер, капитан Бенуа, Хупер и Макс. Разговор в основном касался новостей, приходящих по радио и вывешенных на доске объявлений, перспектив конвоирования их корабля и вероятного порта прибытия. Доктор Арчер ставил на Саутгемптон, а Хупер – на Ливерпуль. Стюард столовой, когда к нему обратились за консультацией, уверенно предсказал Глазго.

К чаю тоже не поступило никаких известий. Изнывающий от нетерпения Макс обошел корабль, не найдя ни Латропа, ни эконома. Латроп занимал каюту В-42,

но его на месте не оказалось. Кабинет эконома был закрыт, а на стук в дверь никто не отозвался.

К закату ветер посвежел. Обшаривая салон, длинную галерею и курительную, Макс обнаружил в углу последней книгу «Унесенные ветром» с внушительным именем «Пьер-Мартен-Селестен Бенуа», проштампованным на форзаце. Ему не удалось найти библиотечного стюарда и взять какую-нибудь книгу из длинной галереи, поэтому он сел и попытался читать «Унесенных ветром», но сюжет утратил для него свое очарование. В отчаянии Макс вернулся на палубу, где его нашел эконом.

– Я искал вас, – сказал мистер Гризуолд, откашлявшись. – Крукшенк поднялся на мостик к старику. Пойдемте в мой офис.

– Вы проверили отпечатки?

– Да.

Несмотря на холодный ветер, Макса бросило в жар.

– Ну? Кто убил ее?

– Пойдемте, – повторил эконом.

Офис на палубе «В», чью дверь отпер Гризуолд, был полон электрического света и сигаретного дыма. Латроп, потеющий в удушливой атмосфере, сидел без пиджака за письменным столом у стены. Перед ним лежали увеличенные снимки отпечатков больших пальцев – черных и испещренных множеством линий. Помимо этого, на столе были увеличительное стекло размером с блюдце и пачка исписанной бумаги. Позади него клерк эконома ставил импровизированную картотеку в картонных коробках на крышку сейфа.

– Входите, коммандер, – пригласил Латроп, повернувшись на скрипучем вращающемся стуле, когда дверь открылась снова и капитан прошел мимо Макса.

– Крукшенк говорит…

– Да, – отозвался Латроп, протирая глаза и потягиваясь.

– Вы хотите знать, кому принадлежат отпечатки. Могу ответить коротко и ясно: не знаю. Они не принадлежат никому из присутствующих на борту этого корабля.

Глава 8

После этого заявления четыре голоса заговорили одновременно. Коммандер Мэттьюз заставил остальных умолкнуть.

– Это что, шутка?

– Нет, нет, нет! – простонал Латроп. – Я не для того наполовину ослеп, чтобы шутки шутить. – Он снова прижал руки к глазам. – И Гризуолд тоже. – Латроп поднял увеличенные снимки. – Здесь у нас отпечатки правого и левого больших пальцев, найденные на теле. А здесь, – он указал на импровизированную картотеку, – отпечатки тех же пальцев каждого человека на борту. Оба оригинала не принадлежат никому из них.

– Это правда, сэр, – мрачно подтвердил эконом.

– Но это невозможно!

– И тем не менее…

– Тут какая-то ошибка.

– Никакой ошибки,

сэр, – сказал эконом. – Мистер Латроп и я дважды все проверили. Ошибки быть не может.

Коммандер Мэттьюз подошел к сейфу, прислонился к нему спиной и скрестил руки на груди.

– Это надо обдумать, – произнес он таким властным тоном, что никто не говорил ни слова, пока он размышлял. – Отпечатки, – вскоре добавил капитан, глядя из-под мохнатых бровей и козырька фуражки, – вероятно, подделали.

– Нет, – покачал головой Латроп.

– Нет, сэр, – присоединился к нему эконом.

– Почему нет? С помощью печати или… – Коммандер Мэттьюз оборвал фразу. – Погодите! Разве у нас нет пассажира, чей бизнес – производство печатей?

– Как ни странно, ваш брат, – Латроп указал на Макса, – спрашивал меня о поддельных отпечатках только прошлой ночью. Поэтому мы с Гризуолдом это обсудили и были готовы поклясться, что отпечатки не поддельные. – Он постучал по увеличенным снимкам. – Но для пущей уверенности мы попросили ассистента судового врача – кажется, его фамилия Бэнкс, и он дипломированный химик – сделать химический анализ.

– Что вы имеете в виду? – осведомился коммандер Мэттьюз. – Нельзя сделать химический анализ фотографии на листе бумаги.

– Нет. Но можно проанализировать следы крови на платье женщины, – отозвался Латроп. – Это окончательный тест, капитан. Выделения потовых желез в человеческих пальцах подделать невозможно. Мы получили отчет часа два назад. Оба отпечатка оставлены подлинными пальцами. Можете считать это установленным.

Какое-то время все молчали. Табачный дым проникал в легкие, но никто не шевельнулся, чтобы включить вентилятор.

– Это надо обдумать, – повторил капитан, качая головой из стороны в сторону.

– Вы уверены, капитан, что у вас на борту нет зайца? – Латроп поспешно добавил: – Я не имею в виду зайца, о котором вы знаете, – девятого пассажира, которого вы держите в каюте на шлюпочной палубе. Мы взяли отпечатки и у него. Они тоже не соответствуют отпечаткам убийцы.

Макс повернулся и посмотрел на брата. Выходит, он все-таки был прав! На корабле есть девятый пассажир, которого Фрэнк тщательно скрывает от остальных. Но почему? И кто он?

– Может быть, на корабле прячется человек, о котором никто ничего не знает? – настаивал Латроп. – Это единственно возможное объяснение. Вы уверены, что зайца на борту нет?

– Абсолютно уверен, – ответил капитан.

– В таком случае, сэр, это просто не могло произойти, – заявил эконом.

Коммандер Мэттьюз держался с подчиненными строго официально.

– Что толку говорить об этом, мистер Гризуолд? Это произошло и, следовательно, должно иметь объяснение. Я могу предположить только одно. Вы или кто-то еще перепутали карточки или допустили другую оплошность. Сожалею, мистер Гризуолд, но боюсь, вам придется повторить всю процедуру заново.