Девять подвигов Сена Аесли. Подвиги 5-9
Шрифт:
– Да, – искренне произнес Аесли
– Тогда я начинаю. Это где?
– Да-а-а, – ответил Сен укоризненно.
– Извини. Я это место знаю? Я там была? Мы там вместе были?
Сен успел кивнуть. К счастью, ответ на все три вопроса был утвердительным.
– А на карте можешь показать? Хотя откуда у меня карта… Это Первертс? Это Стоунхендж? Это Министерство магии? Еще раньше? Это Австралия? Ах да, то есть ах нет, меня же там не было.
Аесли замотал головой, постепенно приходя в отчаяние.
–
И тут Сен повеселел, приставил к голове пальцы и трубно заревел.
– Сен, – Амели на всякий случай выставила перед собой волшебную палочку, – с тобой все хорошо?
С Сеном все было странно. Увидев палочку, он обрадовался пуще прежнего, выхватил ее из рук девочки и принялся тыкать волшебным предметом в пол.
– Не нужно, Сен! Силь ву битте, пожалуйста! – от волнения француженка Амели стала путать немецкие и русские слова.
Однако Аесли уже вошел в раж и не собирался из него возвращаться. Он бросил палочку и принялся выковыривать из пола воображаемые круглые предметы, складывая их в воображаемый мешок. Когда мешок наполнился, Сен выпрямился и с надеждой уставился на Амели.
– Шары? – неуверенно произнесла она. – Кегельбан?
– Тьфу! – сказал Аесли.
– Мистер Аесли! – Югорус Лужж тактично постучался о доспехи. – У нас очень мало времени. Будьте любезны.
Сен стал любезен. Он вернул Пулен волшебную палочку, пнул воображаемый мешок и выбрался из укрытия.
Через минуту Амели, чуть не плача (а чуть – плача) рассказывала друзьям о внезапном помрачении рассудка товарища.
– Может, хочуга в нем зашевелилась? – предположила Мерги.
– Нет, он выглядел совершенно разумным. Наверное, все-таки сошел с ума.
– Сумасшедший Сен, – сказал Гаттер, – это нелогично. Попробуем понять, что он хотел сказать.
– Да не говорил он, – всхлипнула Амели, – только трубил. Вот так.
Мерги и Порри внимательно выслушали трубный глас в исполнении Пулен. Потом просмотрели пантомиму с тыканьем палочкой в пол и сбором круглых предметов в мешок.
– И Сен утверждает… то есть намекает, что этим странным делом мы занимались вместе? – спросила Мерги.
Порри подошел к воображаемому мешку и, крякнув, взвалил его на плечи.
– Тяжелый, – сказал он. – Словно мешок с картошкой…
Гаттер замер[81].
– Мы дураки!
– Не обобщай, – сказала Пейджер. – Мы девочки.
– Ну так что же вы?! Жуки трубили где? Палочкой в землю тыкали мы где? Картошку собирали где?
– Напотейтоу! – сообразила Мергиона[82].
– Мордевольта зарыли на картофельном поле? – ужаснулась Амели.
– Да на каком поле?! Его прячут на даче…
– Бубльгума! – закричала Мергиона. – Конечно! Бубльгум
– Вот террористы там и окопались!
– Ну теперь-то мы повеселимся! – Мерги энергично взмахнула нунчаками. – Устроим им фейерверк! Заставим поплясать! Угостим, чем Мерлин послал!
– Интересно, – произнес Порри, критически осматривая свой лазерный арбалет, – их много будет?
– Человек десять! – отмахнулась Мерги. – Или сто. Не боись, мы с Амели приготовим парочку подарочков…
– Я так и знал! – глухо донеслось из-за двери. Пейджер метнулась к дверному проему, распахнула дверь, занесла ногу для оглушающего захвата, вовремя остановилась и протянула:
– А-а-а, это ты, Кряк.
Да, это был он, Кряко Малхой. И был Кряко Малхой печален, как привидение Терминатора в заброшенном металлопрокатном цехе.
– Так я и думал. Вы все уже решили, а мне решили не говорить. А говорили, что решили не делать. А сами делаете…
– Что мы делаем? – Порри уже жалел, что у Мергионы такая хорошая реакция, и она успела не провести приемчик. – Что мы решили?
– Устроить праздник. На сто человек. Всех угостить. И фейерверк! И танцы! А сами говорили…
– Танцы? – оживилась Амели.
– Да, – Малхой ткнул в Пейджер, – она сказала, что все попляшут. И что вы всякие подарочки для Порри приготовили. А мне, значит, нельзя, да?
– Для Гаттера? – Мерги повела плечом. – С какой это радости?
– Так ведь день рождения… радость…
– Как ты достал, Кряк, – разозлился Порри, – при чем тут день рождения! Ни при чем тут никакой день ничьего рождения!
– Нехорошо забывать старых боевых товарищей, Порри, – прошептал Кряко, резко развернулся и вышел.
– О ком это он? – удивился Порри. – Что-то я не припомню старых товарищей, которых я забыл.
– Зато он от чистого сердца, – сказала Амели. – Может, взять его с собой? Посадим в сторонке, пусть… фотографирует.
– Давайте лучше план освобождения Мордевольта продумаем, – сказал Порри. – А то я что-то не очень представляю, как мы справимся с бывшими спецназовцами.
Амели вздохнула и выскользнула из комнаты.
Один за другим Мерги и Порри обсудили и отвергли три варианта освобождения заложника. Все варианты связывали две вещи: описание действий Мергионы («А потом я быстренько расшвыриваю охрану…») и полная безнадежность.
– Людей мало, – наконец сдалась Пейджер, – было бы вас человек сорок, вы бы нанесли отвлекающий удар, а я быстренько…
– …а я вам людей привел! – сообщил Кряко, перешагивая порог. – Почти сорок человек. Профессора Мордевольта вызволять.
– Что?! – Мергиона поднялась в стойку «Татарский дракон вышвыривает непрошеных гостей».