Девять правил соблазнения

Маклейн Сара

Гейбриел кивнул:

— Я понимаю. Ваши вещи отнесут в одну из спален на втором этаже. Вас, должно быть, очень утомило путешествие.

— Нет. Вы не так меня поняли. Я хотела бы покинуть Англию. Вернуться в Венецию. — Ни Гейбриел, ни Ник не произнесли ни слова, и девушка продолжила, помогая себе жестами. Теперь ее акцент стал заметнее. — Уверяю вас, я совершенно не понимаю, почему мой отец настоял на моем приезде сюда. Дома у меня есть друзья, и они с радостью меня примут...

Гейбриел решительно прервал ее:

— Вы останетесь

здесь.

— Mi scusi [2] , милорд. Мне бы этого не хотелось.

— Боюсь, у вас нет выбора.

— Вы не можете удерживать меня здесь. Это не мой дом. Не с вами... не в... Англии.

Она выплевывала эти слова, словно они были отвратительны ей на вкус.

— Вы забываете, Джулиана, что вы наполовину англичанка, — улыбаясь, произнес Ник.

— Ничего подобного! Я итальянка!

Ее голубые глаза сверкнули.

— И об этом говорит твой темперамент, котенок, — протянул Гейбриел. — Но ты просто портрет нашей матушки.

2

Извините (ит.).

Джулиана обвела взглядом стены.

— Портрет? Нашей матери? Где?

Ник хихикнул, очарованный ее непониманием.

— Нет. Здесь вы не найдете ее изображений. Гейбриел сказал, что вы похожи на нашу матушку. Просто точная ее копия.

Джулиана резко взмахнула рукой.

— Никогда больше не говорите мне этого. Наша матушка была... — Она умолкла, и в комнате повисло тяжелое молчание.

Губы Ралстона изогнулись в кривой улыбке.

— Вижу, что все-таки существуют моменты, в которых мы вполне сходимся.

— Вы не можете заставить меня остаться.

— Боюсь, что могу. Я уже подписал бумаги. До замужества вы будете находиться под моей опекой.

Джулиана широко раскрыла глаза.

— Это невозможно. Мой отец просто не мог этого потребовать. Он знал, что я не собираюсь выходить замуж.

— Отчего же? — удивился Ник.

Джулиана развернулась к нему.

— Я думаю, вы должны это понять, как никто другой. Я не стану повторять грехи моей матери.

Гейбриел прищурился.

— Нет абсолютно никаких оснований считать, что вы повторите...

— Вы простите меня, если я скажу, что у меня нет желания рисковать, милорд. Но ведь мы можем договориться?

В этот момент Гейбриел принял решение.

— Вы не знали нашу матушку?

Джулиана стояла, гордо выпрямившись, и решительно, не отведя глаз, встретила взгляд Ралстона.

— Она покинула нас почти десять лет назад. Полагаю, с вами случилось то же самое?

Ралстон кивнул:

— Нам даже десяти не исполнилось.

— В таком случае, полагаю, никто из нас не испытывает к ней особой любви.

— В самом деле.

Они стояли так довольно долго, решая, насколько каждый из них искренен. Гейбриел первым нарушил молчание:

— Предлагаю вам сделку. —

Джулиана мгновенно отрицательно качнула головой, но Ралстон поднял руку, не дав ей заговорить, и продолжил: — Это не подлежит обсуждению. Вы останетесь здесь на два месяца. Если по истечении этого срока вы все же предпочтете вернуться в Италию, я это устрою.

Джулиана вскинула голову, словно обдумывала не только предложение кузена, но и возможность побега. Наконец она согласно кивнула:

— Два месяца. Ни днем больше.

— Наверху вы можете выбрать спальню по своему вкусу, сестричка.

Джулиана низко поклонилась.

— Grazie [3] , милорд.

Она уже повернулась к выходу, когда Ник спросил, не в силах больше сдерживать свое любопытство.

— Сколько вам лет?

— Двадцать.

Ник коротко взглянул на брата и продолжил:

— Мы должны представить вас лондонскому обществу.

— Полагаю, в этом нет никакой необходимости, поскольку я пробуду здесь всего восемь недель.

3

Спасибо (ит.).

Она с явным нажимом произнесла последние слова.

— Мы обсудим это позже, когда вы устроитесь. — Коротким поклоном Ралстон дал понять, что разговор окончен, распахнул дверь кабинета и позвал дворецкого. — Дженкинс, пожалуйста, проводи мисс Джулиану наверх и пришли кого-нибудь помочь ее горничной распаковать вещи. — Он повернулся к Джулиане. — У вас ведь есть горничная, не так ли?

— Да, — ответила она, и на ее губах появилась улыбка. — Может, мне стоит напомнить вам, что это римляне принесли цивилизацию в вашу страну?

Ралстон поднял брови.

— А вы, оказывается, с характером.

Джулиана ангельски улыбнулась:

— Я согласилась остаться, милорд, но не обещала хранить молчание.

Маркиз вновь повернулся к Дженкинсу.

— С этого дня мисс Джулиана будет жить в нашем доме.

Джулиана покачала головой, смело встретив взгляд брата.

— Два месяца.

Ралстон кивнул и исправился:

— Она два месяца будет жить в нашем доме.

Дворецкий невозмутимо выслушал довольно странное распоряжение, произнес: «Да, милорд», — и повел Джулиану в ее комнату, попутно приказав лакеям, отнести сундуки Джулианы наверх.

Уверенный в том, что все его распоряжения будут должным образом выполнены, Ралстон закрыл дверь в кабинет и повернулся к Нику, который с ленивой усмешкой на губах стоял, прислонившись спиной к книжному шкафу.

— А ты молодец, братец, — произнес Ник. — Но если свет узнает, что тебе присуще столь гипертрофированное чувство фамильного долга... твоя репутация падшего ангела будет уничтожена.

— Ты меня очень обяжешь, если замолчишь.

— В самом деле, это так трогательно — демон, поверженный ребенком.