Девять с половиной дней чужой жизни
Шрифт:
… Эта авария… Не будет ли она печальным окончанием жизненного пути? Женщина за рулем – полный ее двойник. И… погибла… совсем молодая. Неужели этот сон, определенный знак судьбы? И ей не суждено дожить до глубокой старости? Она не сможет наблюдать за тем, как растут дети, появятся внуки…
Быстро соскользнула с постели и нервно зашагала по комнате.
Никому не дано знать, что ждет впереди, однако реально увидеть свою смерть, да еще так скоро – приятного мало. Тело била мелкая дрожь. Ничего себе сон – видение из будущего. Как тут
Утро началось с телефонного звонка, что уже само по себе выглядело довольно странно. Мама зря никогда не беспокоила, а больше звонить было некому, тем более в такую рань.
Сильвия открыла глаза. Лучи яркого солнца, пробиваясь сквозь занавеску, медленно двигались по стене, отвоевывая пространство. На мгновение вчерашний дождь показался лишь частью нелепого сна.
Повторный звонок настойчиво требовал внимания.
«Разрядит батарею», – подумала машинально и, нехотя, взяла с ночного столика трубку.
«Любимый».
Запись в телефонном справочнике законно принадлежала Александру Марковичу Ямпольскому. Возможно, потому, что другого никого на примете не было, а, возможно, это была дань памяти первому чувству.
С той зимней встречи выпускников они больше не виделись. Шура, правда, звонил несколько раз. Так, разговоры ни о чем. Серьезные проблемы в их отношениях не возникали, и все сводилось к обычному обмену любезностями и поздравлениями накануне праздника. Это было в порядке вещей и длилось годами.
– Я тебя слушаю, Шура. Хотя, для звонка вежливости ты выбрал не совсем подходящее время.
Трубка молчала и тяжело дышала в ухо.
– Але-е-е? Ты слышишь меня? Что-то случилось? Почему молчишь? – забеспокоилась Сильвия. – Шура, але?
– Слышу, – глухо прозвучал почти незнакомый голос. – Сильва, это ты?
То, что он назвал ее по имени, да и сам вопрос… Интересно, кто еще мог ответить ему с ее мобильного телефона в такую рань?
– Конечно я, – ответила со странным чувством в душе. – Ты здоров? Трезв? Или случилось еще что-то совершенно невероятное, после чего ты не узнаешь мой голос?
– Сильва, – он проглотил тяжелый ком, и это тоже было хорошо слышно. – Скажи, ты живая?
Она немного наклонилась в сторону и озадачено посмотрела в зеркало, что висело над кроватью. Для полной уверенности потрогала себя за нос и дернула за волосы. Отражение в точности повторило эти жесты. Сомнений не было, там была она, совершенно живая и здоровая.
– Ну да, – ответила как-то неопределенно, сбитая с толку странным вопросом. – А… что, собственно… С тобой все в порядке?
– Со мной – да, – глухо ответил он.
– Значит, ты хочешь сказать, что не все в порядке со мной?
Картины ночной трагедии ярко промелькнули перед глазами, и она пристальней посмотрела на себя
Нелепые мысли, но от них стало не по себе. Спрыгнула с кресла и резко открыла балконную дверь. Порывы ветра ворвались в комнату, наполнив ее свежестью. После дождя воздух был особенно чистым и свежим. Сильвия перегнулась через перила и увидела Олега. В широких спортивных трусах он бодро бежал по дорожке и смотрел на ее балкон. Поравнявшись с ней, парень улыбнулся и приветливо помахал рукой. Это было слишком реально. Значит, все на своем месте и она сегодня все еще отдыхает в санатории, впрочем, как и вчера и позавчера. И, скорее всего, еще будет здесь завтра.
С удивлением посмотрела на телефон и снова поднесла его к уху.
– Шура, что случилось? Не молчи, пожалуйста.
– Ты должна приехать, – медленно произнес он. – Приезжай, прошу тебя, это очень важно.
– Но… я на отдыхе. Осталось несколько дней… и процедуры не все приняла…
– Какие процедуры? – вдруг взорвался Ямпольский, после чего Сильвия несколько засомневалась в том, что разговаривает с человеком, которого знает с детства. – Ты должна срочно приехать, – подвел он итог их беседе таким тоном, словно этот вопрос уже был решен. – Я встречу тебя, – и отключился, не дождавшись ее ответа.
Сильвия еще долго сидела на кровати с трубкой в руке и размышляла о странном характере утреннего звонка и о своем сне. Что-то подсказывало, что они каким-то образом связаны между собой, что было еще более непонятно. Понятным оставалось пока одно: нужно срочно ехать в Москву. Там ее ждет Шура и, судя по его странному голосу, ему нужна ее помощь.
Утром следующего дня Сильвия уже стояла на перроне Курского вокзала. Шура незаметно подошел сзади и обнял ее. Он слегка коснулся губами виска и странно посмотрел в лицо, словно пытался что-то увидеть такое, чего раньше никогда не видел.
– Дорогой, надеюсь, твоя просьба приехать того стоит, – сказала она вместо приветствия. – Я бросаю все на свете и мчусь в Москву, как будто у меня нет других дел? Надеюсь, ты понимаешь, что мне пришлось прервать отдых, отказаться от процедур и…
– Сильва, я очень рад тебя видеть живой и здоровой, – перебил он ее и, легко подхватив сумку с вещами, добавил: – Поехали, потом обо всем поговорим.
В машине они молчали. Это было более чем странно. Сильвия терялась в догадках. Что-то случилось и очень серьезное. Чтобы это понять, достаточно было лишь заглянуть в усталые глаза Ямпольского. В том, что он за ночь не сомкнул их ни разу, сомнений не было.