Девять с половиной дней чужой жизни
Шрифт:
Решение остаться в городе способствовало тому, что с Шурой они расстались. Он уехал в Москву поступать в медицинский институт, что требовалось для продолжения семейной династии. Марк Захарович Ямпольский – папа Шуры, много лет возглавлял областную больницу, а, овдовев, перебрался в столицу и открыл клинику.
При его ощутимой поддержке, звезда молодого врача Александра Ямпольского несколько лет назад успешно зажглась над московским небом, где теперь и сияла уверенно, поддерживаемая известной фамилией. Но это случилось значительно позже.
Поначалу же, он скучал и при первой возможности
Как приятно осознавать, что в череде нескончаемых будней есть выходной. По этому случаю, Сильвия позволила себе хорошенько выспаться и потом еще часик поваляться в постели.
За два дня до встречи она сумела собрать всего одиннадцать человек из класса. Остальные разъехались и разбрелись в поисках счастья в жизни, изредка напоминая о себе на сайте «одноклассники».
Остаток дня прошел быстро. Сильвия успела навести порядок в квартире, посмотреть по телевизору старый фильм о верности и безграничной любви. А ближе к вечеру окунулась мир чудесного превращения Золушки в Принцессу.
С помощью косметики, которой пользовалась лишь в особенных случаях, неспешно придала внешности новые яркие штрихи. Надела любимое платье, безнадежно затерявшееся в шкафу, и, тщательно причесав густые, отливающие медью волосы, взглянула на себя в зеркало.
Выглядела потрясающе. Платье изумрудного цвета, как нельзя лучше, гармонировало с яркой внешностью, придавая зеленым глазам особенное сияние. Туфли на высокой шпильке дополнили элегантный наряд. К тому же фасон платья подчеркивал тонкую талию и красивую высокую грудь. Именно эту часть тела недавно так расхваливал ее нерадивый студент. Воспоминание вызвало улыбку, и она покачала головой. Сейчас Сильвия была похожа на кого угодно, но только не на Синий Чулок, ежедневно появляющийся в институте в строгом темном костюме и, безукоризненно свежей блузке.
– Синий Чулок, – пробормотала мстительно. – Однако, как тонко подметили, мерзавцы.
И все же, мысль задержалась в сознании. Пожалуй, студенты правы. Как-то слишком рано она махнула на себя рукой. Возможно, сказывалась повседневная суета, вечные авралы и усталость, но, скорее всего, ей просто не хотелось ничего для себя менять. Она уже привыкла к своей внешности и прическе, к большим очкам с дымчатыми стеклами, придающими лицу строгость и характеристику неопределенного возраста. Чулок, он и есть Чулок, к тому же Синий. И никому нет дела до того, сколько ей лет? Как она живет? И, что ей нужно в жизни для полного счастья? Наверное, это неправильно, но ничего другого более правильного, жизнь пока не предлагала.
В кафе «Глория», именуемом в народе просто «стекляшкой», Сильвия появилась задолго до назначенного времени. С арендой зала проблем не возникло. Еще в школьные годы они сюда частенько приходили отдохнуть классом. Чем это кафе притягивало молодежь, было непонятно, однако его до сих пор предпочитали для отдыха студенты и мест, как правило, всегда не хватало.
Официанты
Спустя полчаса она с радостной улыбкой встречала у входа повзрослевших друзей. Последним пришел Ямпольский. Он нисколько не изменился. Тряхнул копной рыжих кудрявых волос и сходу стал сыпать шутками, анекдотами и комплиментами, щедро раздавая их направо и налево. Все заметно повеселели, почувствовав себя, как и прежде, юными лицеистами.
– Первый тост, – провозгласил Шура, – за тех, «кто в море» и не может сейчас присутствовать на встрече с друзьями. Пускай они знают, что о них не забыли.
Все поддержали и высоко подняли бокалы, наполненные шампанским. После того, как дань памяти отсутствующим была отдана, Сильвия наклонилась к уху друга.
– Надеюсь, ты не в накладе? Я прислушалась к настоятельным рекомендациям и не только «не жалась», а, кажется, наоборот, проявила некоторую расточительность. Как стол? Тратить чужие деньги всегда просто, и я это слишком поздно заметила. Шампанское, водка, икра, мясная нарезка и всевозможные салаты, какие я только смогла найти в меню заведения. Десерт будет позже в виде экзотических фруктов и торта со сливками. Кстати, раньше мы гуляли намного скромнее.
– Что ты мелочишься, ботаник? – чмокнул ее в щеку. – Я все оплачу, так что расслабься и наслаждайся вкусной едой, прекрасным вечером и встречей с друзьями.
– Ну, если так? – она попыталась поймать его блуждающий взгляд. – Этот повод «погулять» заставляет задуматься. У тебя что-то произошло?
– Эх, дорогой ты мой ботаник, – Шура снова поцеловал ее в щеку, – разве от тебя можно что-то скрыть? Никому, заметь, никому еще не удалось так хорошо изучить меня. Придется сделать чистосердечное признание. Только сначала – наш основной и обязательный тост.
Он снова встал и, пытаясь перекричать музыку, громко сказал:
– Друзья, за нас, «ботаников»! За девятую школу-лицей, где мы жили одной семьей!
Повеселевшая компания «ботаников» шумно и с удовольствием поддержала своего предводителя, не замедлив опустошить бокалы.
Всем быстро стало хорошо. За столом слышалась оживленная беседа, смех, и, казалось, не было этих долгих лет взрослой жизни, и все запросто вернулись в далекие восьмидесятые.
– Ну и… я жду с нетерпением, – Сильвия легонько толкнула Шуру в бок. – Когда же ты сделаешь обещанное признание? Скажи сразу, ты выиграл миллион? Или, упаси Господи, ограбил банк? А, может, вступил в сговор с московской мафией и теперь верой и правдой служишь им, зарабатывая большие деньги? – спросила шутливо, несколько понизив голос.
– Все гораздо проще. Я на самом деле выиграл слишком много, но еще больше проиграл…
– Ты посещаешь казино? – вопрос вырвался слишком быстро и оказался самым глупым из всех, которые можно было придумать.
– Зачем? Сама жизнь есть большая игра, – Шура поднял на нее большие грустные глаза и взял за руку. – Пойдем, покурим.
Они вышли на крыльцо.
– Тебе холодно? – спросил заботливо, прижимая ее к груди. – Иди ко мне. Я быстро, всего несколько затяжек, так что не успеешь замерзнуть.