Девять смертных грехов. Часть третья
Шрифт:
Рука с мечом взлетела, отбивая новую атаку рыцаря — из-за неудачной позы взмах вышел слишком слабым. Не получилось компенсировать силу чужого удара, и первый клинок смертных грехов выскользнул из пальцев, звонко застучав по покрывшему все льду. Сколько надежд на него было, и как мало пользы. Вот что значит быть слишком слабым, чтобы использовать всю его силу.
— Наверно, прощай, — сердце нежити вместе со мной следило за падающим морозным клинком.
— Ни за что! — остатки страха и апатии сгорели в пламени ярости.
В тот же миг вместо оказавшегося таким чужим
Нырнул вслед за мечом, скользнув вдоль лезвия морозного клинка. Тело обожгло холодом, сердце пропустило пару ударов, но зато я оказался прямо перед рыцарем смерти. Мои глаза прямо напротив его.
— Это уж совсем глупость, — заметил король-лич, догадавшись, что я задумал.
Может, так и было, но я не собирался останавливаться и, собрав всю силу красной розы Трастамара, ударил чистотой прямо по сознанию рыцаря смерти. Без единого грааля у меня не было даже крошечного шанса на успех, но я и не рассчитывал, что все будет так просто. Главное, рыцарь ответил, наши сознания сплелись — теперь уже мне пришлось приложить все силы и всю мощь голубой лилии Капетингов, чтобы выстоять.
Мне это далось точно сложнее, чем рыцарю смерти, но я смог, а потом случилось то, на что я в глубине души и рассчитывал. И меня, и огромного закованного в морозный доспех рыцаря закинуло в серый мир. Туда, где мы сражались с Тамарой Астарсис, где я познакомился с мечом похоти, где сознание и воля были важнее плоти.
— Глупый человек! Молодой, наивный, твоя душа так смешно цепляется за жизнь! — рыцарь смерти расхохотался. — Неужели ты думал, что здесь разница в наших силах станет хоть немного меньше?
Я не отвечал, я готовился.
Рыцарь смерти словно что-то почувствовал, замер, а потом использовал хитрый жест рукой, покрывая все вокруг изморозью.
— Как интересно, — он склонил голову набок. — А ты не так прост. Вот почему твой запах так притягивал меня.
Мой противник закончил свои игры с морозом, и в тот же миг в небе начали проступать контуры мечей. Неяркие, словно скрытые туманом, но в то же время такие знакомые.
— Действительно, оружие из серии смертных грехов, — рыцарь ткнул в мою сторону пальцем, и от клинка гордыни, снова вернувшегося ко мне на пояс, в небо ударил поток золотого цвета. — Три отражения и один настоящий… Когда я убью тебя, они все мне пригодятся.
Рыцарь говорил о смерти, но в то же время не спешил меня убивать. Все его внимание поглотили мечи.
— Какие же вы? — шептал он.
Если честно, мне и самому было немного интересно.
— Все просто: я иногда мог использовать образы меча похоти и скверны, — два отражения в вышине как будто стали немного четче. — А еще у меня есть меч гордыни, вот и третий образ.
— А вот и нет, глупый человек, — рыцарь смерти казался очень довольным. — Подчини
Рыцарь смерти продолжал смотреть в небеса, а я неожиданно понял, что там скрыто. Ведь какой меч я еще видел? Седьмая тень владела отражением меча жадности, я был одним из тех, кто победил его, и теперь слабый след этой силы стал частью меня. Неожиданно, но… Это было даже неплохо. Потому что сейчас именно жадность смогла захватить сознание рыцаря смерти и выиграть мне время.
Немного, враг уже приходил в себя, но, главное, я успел.
— Хватит, — рыцарь смерти тряхнул головой. — Пора заканчивать.
— Ты прав, — сказал я и вытащил меч.
Несмотря на вернувшийся первый меч из серии смертных грехов, я выбрал отражение восьмого. Рыцарь смерти усмехнулся и принял боевую форму. Гигант в морозных доспехах с огромным клинком и ледяная аура, подчиняющая себе все вокруг не хуже чистоты. Да что там не хуже — лучше!
— Покажи мне, на что ты способен на грани жизни и смерти! Сражайся, а потом умри и стань одной из тысяч моих душ! — рыцарь шел ко мне, играя мечом.
Он ждал продолжения схватки, он думал, что мы снова будем махать клинками, но только не сегодня. Я подбросил меч, сменив хват, а потом рассек пространство рядом с собой. черный мир пошел рябью, а потом к нам прорвался еще один гость.
Внешне он чем-то походил на рыцаря смерти. Тоже гигант — только на полголовы выше. Тоже в морозных доспехах — только лед на этих был почти черным, настолько холодны они были, поглощая и не отпуская свет. А еще у него на верхней части шлема было несколько зубцов, складывающихся в корону.
— Вот ты какой, король-лич, — я смотрел на гиганта, чье сердце лежало на моем поясе и кому я разрешил принять участие в этой битве.
— Вот какой ты, волчонок! — лич повернул ко мне голову. — Хоть ты и связал меня обещаниями, но все-таки разрешил показать свою силу и поглотить чужую.
Я лишь пожал плечами. Мы столько сражались вместе с сердцем нежити, что я был готов рискнуть. Как ни странно, это помог меч гордыни, добавив уверенности в себе, в той связи, что возникла между мной и этим существом из другого мира. Ведь такая простая мысль.
Иногда хочется держаться за свое до конца. Ни один идальго никогда не откажется от того, что считает своим: дома, любимой, оружия… Но еще у каждого идальго есть честь. Мы благодарны тем, кто нам помогает, кто сражается рядом. Кто-то скажет, что это слабость? А я скажу, что именно это и делает нас людьми.
— Этого не может быть, — глаза рыцаря смерти полыхнули ужасом.
Казалось бы, у него имелись меч и сила, можно было хотя бы попробовать сразиться, но морозный гигант только пятился, и единственным, что заполнило все его мысли, стало желание разорвать нашу связь и оказаться как можно дальше.