Девять смертных грехов. Часть третья
Шрифт:
— Я решил, что так будет проще и быстрее, чем готовить из него мстителя, — с улыбкой добавил седьмая тень. — Что же касается самой головы, кровь нужна была свежей… А еще она хорошо отвлекает внимание.
Я отбил брошенный в меня пузырек, но тот прямо в воздухе развернулся в красную нить и постарался проскользнуть ко мне мимо лезвия меча. Заранее готовый к любой подлости, я окружил себя стеной из разрушенного пространства офицерского стиля. Нить-ошейник несколько раз попыталась прорваться, с каждой попыткой все быстрее и быстрее истаивая в воздухе.
Седьмая
— Вибора! Твой шанс отомстить ему… — я узнал голос де Медины. Бывшие соперники по Примере одновременно скинули капюшоны. Действительно Адриан и Ана. Девушка на негнущихся ногах подошла к седьмой тени и коснулась первого пузырька, где бурлила кровь из источника скверны.
В тот же миг ее словно осушили, и бледная девушка без единой капли крови рухнула на землю. А ко мне устремилась еще одна лента-ошейник.
— Думаешь, что твой меч защитит тебя?! — закричал Адриан. — Наоборот! Он связан со скверной сильнее, чем с тобой, и именно эта связь откроет твою защиту!
Он ошибался. Я сейчас использовал не меч, а офицерский стиль — вот только он тоже был частью скверны, и нить из крови и жизненной силы Аны действительно начала пробиваться даже сквозь разрушенное пространство.
— Ты всегда смотрел на меня свысока! — продолжал кричать Адриан. — Показывал каждый день, что талант может быть выше происхождения! Так вот это не так! Именно я смог понять, что мы станем врагами! Я нашел и приблизил ту, кто готов был на все, чтобы уничтожить тебя! И вот я всего несколько месяцев терпел эту выскочку рядом, а ты теперь умрешь!
Никогда не думал, что мне будет жалко Ану. Как она довела себя до такого конца? Неужели ненависть может на самом деле так нас разрушить? Наверно, когда рядом есть те, кто готов использовать наши слабости для своих целей, по-другому и быть не может.
— Именно так, — нить связала меня и созданный тенью артефакт, а через него и с темницей, в которой были заключены офицеры скверны.
Еще одна встреча, которая может как все закончить, так и усилить меня. Совсем как недавно с Тамарой Астарсис.
— Каркаданн… — я кивнул своему бывшем учителю, разглядев за ним и остальных. Пери, Симург, закованная в рабский ошейник сущность из леса Човар…
Потоки скверны бушевали вокруг, на время скрывая нас от всех остальных.
— Ты на удивление спокоен, — офицер следил за тем, как пространство между нами превращается в мост. — Я думал, мысль о том, что именно ты станешь ключом, который нас освободит, будет тебя разрушать.
— Я сейчас думаю больше о том, как все в этом мире связано. Ты используешь силу для реализации эмоций и становишься ее рабом. И неважно, для чего ты ее взял — чтобы спасти мир или чтобы отомстить случайному человеку за то, что он не такой, как ты сам.
— Та девушка, что умерла, чтобы достать тебя — ты о ней? Она ненавидела, — задумался Каркаданн. — Ты хотел спасти мир, и это стало той связью, что сегодня лишит тебя жизни. Да, принятие чужой
— Так зачем ты принимаешь помощь братства? Разве есть смысл менять один поводок на другой? — я продолжил рассуждение таким простым и очевидным образом, но, кажется, никто из офицеров скверны еще не смотрел с этой стороны на то, что сейчас происходило.
— Слова… Просто слова… — зашипела Пери.
— Подожди, — остановил ее мой бывший учитель. — На самом деле Мануэль прав, а мы… Иногда чем ближе глупость, тем сложнее ее заметить.
— И что, мы так просто отступим? Убьем его! — голос Пери превратился в вой.
Я же вытащил меч и выставил его перед собой. Что бы ни решили офицеры скверны, время разговоров подходило к концу, приходило время сражения. И как же хорошо, что именно честная сила определяет то, каким будет в итоге наш мир.
Глава 20
Три
Сердце нежити расхохоталось.
— Знаешь, в паре миров тебя бы вздернули за такие мысли. Надо же, радоваться силе, которая решает больше, чем слова или мудрость.
— Не знаю, где ты увидел мудрость, — возразил я, вспоминая речи принцев, нашего и франкийского. — Если бы у каждого из нас не было права вытащить меч, чтобы защитить себя, то победила бы вовсе не правда, а хитрость!
— Я и говорю! Тебя бы обязательно вздернули! Ведь что такое главный враг хитрости — это сила! Настоящая, готовая постоять за себя. Они пытаются разрушить ее, как с той же Аной, подчиняя силу обману, превращая в чистое разрушение, пугая этим путем всех остальных! А тут ты! Который верит во что-то свое и готов бить за это в морды!
— Иногда можно и не бить… — ответил я, а потом посмотрел прямо в глаза каждому из стоящих передо мной офицеров скверны.
Красная роза на сердце запылала от предвкушения схватки, но она была частью меня, и я сдержал этот порыв. Голубая лилия привычно постаралась прикрыть мысли, но я остановил и ее.
— Смотрите, — сказал я вслух и показал все те линии и связь, что собрал внутри себя перед побегом из плена цзиньши. То, что заменило мой грааль…
— Похоть, жадность, гордыня… Ты подготовил связь к сути мечей смертных грехов, что когда-то держал в руках. Хочешь собрать их? — Симург нахмурился, и красные линии его рта и глаз сложились в противоестественный рисунок.
— Почему не добавил меч скверны? — Каркаданн задал другой вопрос. — Ты же знаешь, что количество подчиняет. Сам отправил нам новенького. А с клинком скверны ты бы в теории получил четыре из восьми. С клинком нежити пять из девяти. Единый меч, что будет править всеми.
Со стороны слова и цифры как будто не имели смысла, но он был. Огромный!
— Да, я действительно хочу собрать мечи, — кивнул я. — Тот французский принц сказал вслух то, что в глубине души знает каждый. Сила людей разделена, вот только, чтобы соединить ее воедино, не нужны ни сила скверны, ни нежити.