Девять жизней принца Кристиана

Фирсов Алексей Сергеевич

Внезапно остро вспомнился эпизод из своей прежней земной жизни.

Молодой участковый поехал разбираться в деревню по поводу заявления одного соседа на другого. Неприяненные отношения...то да се...Угрожает, негде не работает...ворует лошадей...а еще у него обрез имеется...

Опросив заявителей, участковый добрался до обидчика и конокрада.

Тот вышел, Крепкий, рукастый, как говориться косая сажень в плечах, но пухлый от запоя с мутными, неживыми глазами.

Все отрицал.

–

А лошадь, чья у ограды?

– Не знаю...

– Так я заберу?

– Забирай, начальник..

Крутить руки бугаю участковый воздержался. Ни наручников, ни транспорта, ни пистолета. Как бы самого не скрутили...В те времена подозрительных типов вызывали повесткой в райотдел и там ими занимались опера из угро.

Вручив конокраду повестку, участковый зашел к его соседу, выпил квасу. За ним должны были заехать, а машины все нет и нет...в те времена мобильников не было и пистолетов участковым не давали.

Жгучее чувство поселилось на шее. В спину, словно толкали-уходи отсюда...уходи скорее...

Невмоготу стало ждать. Участковый второй раз в жизни сел на лошадь и шагом поехал в ближайший колхоз. Почему шагом? Потому что если пускать лошадь рысью, начиналась дикая тряска и мент боялся выронить свою папку на землю. Папка с бумагами упадет-придеться слезать, а без седла и стремян на лошадь ему уже не влезть.

Деревня, как обычно, располагалась под бугром. Поднявшись на выжженный солнцем, рыжий бугор, участковый услышал далекие крики.

Обернувшись, увидел конокрада. Тот стоя возле своей избы, махал рукой, звал.

Кричал что-то неразборчиво. Вернуться?

"Я участковый или хрен собачий?
– возмутился милиционер. Буду я за всякими алкашами бегать!? Шел бы он лесом!"

Он продолжил путь.

Измучившись с лошадью до крайностей, молодой участковый добрался до колхоза, сдал лошадь под расписку и позвонил в райотдел.

– Где тебя носят?!
– заорал в трубку дедурный-У тебя на участке убийство!

У конокрада был обрез, а патронов не имелось под рукой. Пока он нашел у дальнего родственника патроны, поганый мент уже забрался на бугор, метров за триста, не достать...

Конокрад тут же пошел и пристрелил соседа-жалобщика, а потом самого себя, в упор. А если бы тот молодой мент не послушался своего внутреннего голоса, если бы не уехал? А если бы вернулся с бугра обратно?

Точно такое же щемящее чувство свербело под кожей и сейчас.

"Уходи...Уходи отсюда..."

Придержав коня, он подождал пока карета герцогини с ним поравняется. Нагнулся к окну.

– Ехать придется очень долго. Впереди затор, насколько хватает глаз. Может быть, взять паланкин и пройти боковыми улочками?

– Я придумала лучше. Оставь с каретами большую часть охраны, а я сяду к тебе в

седло, и мы проедем по боковым улочкам.

– Отличная идея!

– Госпожа, вы нас бросаете?!
– тут же заныли дамы.

– Не на долго!

С помощью Кристиана Хайди ловко забралась на коня, за спину всадника. Села боком. Крепко обняла обеими руками.

Приказав сержанту Бестину вести поредевший конвой дальше, Кристиан с трудом пробился с тремя десятками всадников через людской поток в боковую улочку.

Под копытами коней зачавкала грязь и вонь с немощенных улочек, растревоженная лошадьми, поднялась душным облаком. Немногочисленные прохожие шарахались в стороны, прижимаясь в дверные ниши или просто к стенам домов.

Первые этажи домов не имели окон, а только двери. Кругом дикий камень, да дурной, крошащийся кирпич. Вторые и третьи этажи из темного от времени некрашеного и небеленого дерева. Сырость, плесень...Глухие ставни на окнах даже днем. Как здесь живут люди?!

Серое, застиранное белье, сушащееся на веревках над улицой, норовило хлестнуть по лицу.

Обернувшись Кристиан увидел гвардейцев едущих за ним гуськом.

– Здесь воняет как в выгребной яме!

– Местные о выгребных ямах и не догадываются, поверьте мне, Кристиан.
– усмехнулась Хайди.

– Ты знаешь дорогу?

– А ты?

Кристиан немедленно пожалел о том, что оставил сержанта Бестиана с каретами и основным отрядом.

– Кого нибудь спросим!
– махнул он беспечно рукой. Зуд под кожей исчез и беспокойство растаяло. Это самое главное!

По грязным улочкам они петляли больше часа, пока случайно не выбрались на небольшую площадь у церкви.

Здесь один из жаждущих подаяния нищих взялся их проводить до белого города.

Еще через час блужданий измученные всадники добрались до стены из светлого песчаника не меньше десяти метров высотой.

Между домами черного города и стеной имелось пустое пространство, позволяющее проехать всаднику, не более того. Нечего говорить, что это пространство превратилось в помойку, в которой лошади проваливались по колени.

Кристиан, задыхаясь от вони, подозвал проводника.

– А где же ворота?

– Вот вам белый город, господа, как вы хотели.
– Ухмыльнулся нищий, показывая остатки почерневших зубов.
– Ворота сами ищите.

– Доведи до ворот и получишь горсть серебра.

Нищий расхохотался и шмыгнул в приоткрытую рядом дверь. Громыхнул засов изнутри.

– Все это странно?
– сказала Хайди, прижимая платок к носу, из-за чего ее голос звучал глухо.
– Ему же были нужны деньги.

Кристиан пощупал на поясе кошель и не нашел его.

– Деньги этот поганец уже раздобыл и с лихвой!