Девятая директива
Шрифт:
Самый главный вопрос: где сейчас Куо? Где-то в этом городе, в этой западне. Он думает, как выбраться отсюда со своим пленником. Куо похитил Представителя средь бела дня, ему не смогли помешать ни полиция, ни телохранители. Застава или контрольно-пропускной пункт его не остановят.
— Уже утро?
Ее разбудил звук отъезжающей машины, а может быть, она проснулась раньше. Я не заметил.
— Сейчас часа четыре, — сказал я.
Она встала с постели, посмотрела на меня сверху вниз, и в слабом свете, проникавшем в окна, я увидел, что она улыбается.
— Я почувствовала,
Я включил лампу, пока она была в ванной. Виниа вошла в комнату и увидела свой пистолет у меня в руке.
— Это не игрушка, — тихо сказала она. Я никогда не видел такого плоского пистолета и с любопытством разглядывал его. Это был миниатюрный “астра каб”. Вес — около трехсот граммов, длина ствола — семь с половиной сантиметров. Специальная кобура увеличивала толщину пистолета всего на несколько миллиметров.
— Конечно, не игрушка, — ответил я и протянул ей оружие.
Она закрепила его на бедре, посмотрела на меня сквозь упавшие на лицо шелковистые волосы. Ее голос стал холодным, и я понял, что сейчас Виниа скажет мне то, что еще несколько часов назад было ее тайной.
— Я хочу извиниться, Квилл.
Я молчал.
Красивый пистолет на ее бедре казался мне уродливой опухолью.
— Я помню, как произнесла его имя. В такие моменты мы часто что-то… говорим. Так получилось… Мне было так… хорошо с тобой. Я забыла, где была, кто ты. Она начала одеваться. Я сказал:
— Я ничего не слышал.
Виниа поблагодарила меня взглядом.
— Его звали Ричард. Я была с ним на задании, когда ему всадили по пуле в каждый глаз. — Она говорила очень быстро и очень тихо. — Я не знаю, на кого “они” работали, но они могли убить его и по-другому, а не стрелять в глаза. Конечно, не имеет значения, как он погиб. Людей помнишь живыми, а не в момент смерти. Но зачем они так жестоко убили его у меня на глазах?
Она надела платье, подняла руки, чтобы собрать волосы на затылке, и закрыла глаза, пытаясь забыть сцену, которую заставила себя вспомнить. Потом она разгладила платье на бедрах и тихо сказала:
— Посмотри, ничего не видно.
Она повернулась к зеркалу, достала расческу. Платье действительно сидело прекрасно, никогда не скажешь, что под ним на бедре висит кобура с пистолетом.
— Когда-нибудь мне представится возможность рассчитаться с ними, — сказала Виниа. — Мне не надо знать, кто они такие. Просто “они”. Люди, которые его убили.
Я молчал. Ей был нужен слушатель.
— Ты не был дублером, Квилл.
Когда я вышел из ванной, она все еще стояла перед зеркалом. Я оделся, и мы поцеловались, взявшись за руки. По-моему, в последний раз. Я проводил ее до машины.
Рано утром зазвонил телефон.
— Слушайте меня внимательно, мистер Квиллер, сказал Пангсапа.
Его голос был абсолютно спокоен. Я ответил:
— Если это важно, давайте встретимся. Так будет безопаснее.
Куо где-то прятался, разговор подслушать не мог, но надо действовать согласно инструкциям. Инструкция — вещь надежная.
— Это важно, —
Я вспомнил маленького индуса.
— Да.
— Он ждет вас на ступеньках, перед входом в универмаг на Фет Бури Роуд. Быстрее отправляйтесь туда. Если он не придет, сразу звоните.
— А если придет?
— Он все сам расскажет.
Пангсапа повесил трубку. Я решил обдумать сложившееся положение. Но это можно сделать и по дороге. Пангсапа все сказал, ситуация мне ясна: индус за кем-то неотступно следит. Не может же он прекратить слежку и встретиться со мной. При первой возможности он позвонит Пангсапа и сообщит свое местонахождение. Потом позвоню я, и Пангсапа скажет мне, где найти индуса.
До места встречи было десять минут ходьбы, и я пошел пешком. Полицейские патрули останавливали все машины, включая такси, а спокойствие в голосе Пангсапа подсказывало мне: “Поторопись!”
Я первым заметил полицейский патруль, потерял две минуты, пока обходил его, — на проверку документов ушло бы пять минут, — еще две минуты я потерял у отеля “Эраван”, там тоже проверяли документы. Но я был почти на месте.
Человек, следивший за мной, работал хорошо, чтобы избавиться от него, потребовалась еще минута. Я ушел переулком у телефонной станции от косолапого агента, которого заметил напротив отеля “Пакчонг”, когда провожал Винию. Хотя она была со мной, он “работал в свою смену” — разведка не рисковала. Молодцы, ребята, но сейчас вы мне не нужны — голос Пангсапа звучал по-деловому — возможно, сегодня же придется перейти к активным действиям.
Я избавился от “хвоста”, проверил, не появился ли он снова. В голове у меня гудело, будто там работал генератор. Ожидание, судя по всему, кончилось. Оно оказалось настолько тревожным, что я боялся себе в этом признаться. “Операция продолжается”, — сказал Ломэн, я снова прислушивался к гулу летающих над рекой вертолетов, смотрел, как полицейские обыскивали строения у фонтанов, останавливали машины. А в подсознании возникали гнусные мысли: тебя купили на подсадную утку, на твоих глазах похитили Представителя, ты не знаешь, где он, — а ведь его могут убить. Раньше ты был хорошим агентом, неужели пора на пенсию?
Из-за угла выехала патрульная машина, я спрятался в тень, подождал, пока она проедет. Небо на востоке просветлело, но у здания универмага горели фонари.
Я ждал индуса на ступеньках.
По улице проезжают только полицейские машины. Велорикши сегодня запаздывают. Ритм жизни нарушился, город с опаской вступал в новый день.
Невысоко в небе стучал мотор вертолета.
Про себя я отсчитал время — прошло уже две минуты. Жду еще минуту и звоню Пангсапа.
Вдруг я заметил движение в небольшом скверике через дорогу. На жарких улицах Бангкока эти скверики напоминают оазисы. Человек стоял лицом ко мне, его голова и плечи были видны среди олеандровых листьев. Он жестами звал меня к себе.