Деяние XII
Шрифт:
– Да что уж там, мы с вами в кругу настолько узком, что дальше уж некуда. В такой ситуации нет места никаким недомолвкам. Не так ли, сэ-эр?
Имам приспустил веки, чтобы скрыть на мгновение вспыхнувшее возмущение. Он не хотел ссоры. Она была не просто бесполезна, она была вредна.
Сахиб продолжил, словно ничего не произошло:
– Вы станете распространять свое влияние на новые территории. Ваши да`и будут проникать всё дальше и дальше. Вы развернёте мощные благотворительные программы, чтобы ваше имя благословляли тысячи накормленных людей.
Юноша замолк, чтобы собеседник проникся перспективами. Потом вкрадчиво завершил:
– Поэтому, надеюсь, мы останемся добрыми друзьями, и вы замените в нашей работе моих дорогих погибших соратников.
Имам величественно склонил голову. Пришла его очередь говорить весомые слова.
– Кажется, я уже сейчас могу быть вам полезен.
Сахиб с показным удивлением вскинул на него взгляд. Он прекрасно знал, что имам получил необходимую ему информацию. Именно поэтому он сидел сейчас перед хозяином замка.
– Тот русский юноша, – начал имам, из-под полуприкрытых век впившись взглядом в лицо Сахиба. – Член Artel`и, которым вы так интересовались…
Сахиб молчал.
– Ликвидировавший моего агента влияния в Фергане…
– Я понял, о ком вы говорите, – ровно проговорил Сахиб.
– Мне доставили сведения о нём.
Сахиб продолжал молча слушать. Имаму вновь стало немного неуютно.
– Он в одном из кишлаков моих единоверцев в афганском Бадахшане. Пир той местности принял его за Махди и смущает людей, пытаясь организовать вокруг него движение.
– Что это за человек, ваш пир?
Имам пожал плечами.
– Дикий горец. Впрочем, там все такие… Все-таки, главным мерилом образованности является не то, что человек знает, а его способность иметь дело с тем, чего он не знает, и находить при этом верное решение. Алифбек Хафталь такой способности лишён.
Сахиб церемонно поклонился.
– Ваша информация представляет для меня большую ценность. Этот юноша обладает важными сведениями о планах Artel`и. Если позволите, я решу вопрос с этим очередным «Махди» в течение месяца-двух.
Несмотря на просительный тон, глаза юноши излучали такую непреклонную волю, что имаму исмаилитов ничего не оставалось, как склонить голову перед президентом Клаба.
Демократическая республика Афганистан, провинция Бадахшан, 27 февраля – 1 марта 1985
Когда весна прочно вступила в права, радость покинула Алфбека. Дела шли неважно. Да, за год убеждений и посиделок перед чилимом, старейшины-ясты племени, которое он духовно окормлял, полностью согласился с мнением о приходе последнего пророка. Но вот другие пиры не торопились выносить вердикт. Когда же Алифбек сквозь
И скоро в кишлак пришёл человек, не похожий на местных – может быть, перс или индус. Поговорив с ним, Алифбек срочно собрал старейшин в общинном доме джамоат-хона, где они просидели с незнакомцем почти до рассвета.
Руслан всю ночь ждал вестей в чиде Алифбека, покуривая из чилима табак. Все его существо говорило, что визит не к добру, но внешне был совершенно спокоен. Нога его почти зажила, хромота стала умеренной. Юноша чувствовал, что готов к любому повороту событий.
Махия, живот которой заметно округлился, тихонько сидела рядом с ним.
Алифбек пришел под утро и рухнул на суфу. Его жена Бахти, худенькая молчаливая женщина в цветном халате и бархатной безрукавке, подала хозяину пиалу с чаем. Порывисто отпив, тот молча уставился перед собой. Отослав движением руки Махию в женский угол, Руслан невозмутимо ждал, когда старик заговорит.
– От имама пришел фирман.
Голос пира был смертельно усталым.
Юноша продолжал невозмутимо посасывать мундштук.
– Он велит выдать тебя. На днях сюда придут моджахеды.
Руслан молчал.
– Имам пишет, что ты враг.
– Ты знаешь, что это не так, Алифбек.
– Знаю, Алишер, знаю… Бахти, принеси гашиша… Нет, Бахти, не надо.
– Правильно, – кивнул Руслан.
– Я не выдам тебя, – старый пир посмотрел юноше прямо в лицо.
– Ты не должен этого делать. Моджахеды вырежут твой кишлак, – всё так же спокойно ответил тот.
– Что такое кишлак рядом с жизнью Махди?!
– Я не Махди.
– Не говори так. Я знаю лучше. Ты – Махди.
– Я не принесу тебе победы. И твои люди умрут.
– Неважно, мы умрём за тебя и получим награду.
Руслан испытующе посмотрел в лицо пира и понял, что тот будет стоять на своём. Тем не менее, сделал ещё попытку:
– Я сам сдамся моджахедам.
– Тогда я, и все мои мюриды, и наши женщины, и дети бросимся в пропасть, потому что Махди отверг нас и нам больше незачем жить, – твёрдо ответил старик.
Юноша вздохнул и внутренне пожал плечами: почему бы нет?..
– Что же ты собираешься делать?
– Мы будем сражаться, и мы победим! – воодушевлено отчеканил Алифбек.
– А если не победим?
– Умрем. Но мы победим.
– Тогда надо готовиться. У нас совсем нет времени.
Руслан встал, заметив боковым зрением испуганно глядящие на них глаза Махии.
Несмотря на ранний час, люди суетились, бегая из дома в дом. Откуда-то появились охапки старых английских винтовок ли-энфильд, именуемые здесь «Бур-303». Если немного усовершенствовать их и поставить современную оптику, они становились опасным оружием дальнего боя, что отряд «Лейла» испытал на себе. Но против до зубов вооруженных людей Клаба это были детские игрушки. А автоматов, не говоря уж о чем-либо более мощном, у исмаилитов было очень мало.