Действо
Шрифт:
– Но Червь же уйдет! Огонь сейчас прогорит! Все провалится… Красноцветов!!! Я…
Он хотел сказать еще что-то, но с изумлением осекся. Потому, что вдоль стены бежал еще один Алексей Красноцветов – точно такой же как и первый. Он очень спешил, и размахивал карабином.
– Саня! – крикнул бегущий, оскальзываясь на слизистых камнях – Саня, стреляй, это же Червь!
Страшная догадка пронзила Ткачев, руки его дернулись и направили карабин в грудь первому Красноцветову. Сетевика начала бить неприятная дрожь. Значит, полиморф?
– Стой! – сказал Александр.
– Саш, да ты чего? – спросил
– Да стреляй же в него! – завопил второй Красноцветов, надсаживаясь, – это же Червь, убей его!!
– Встали оба!!! – рявкнул Ткачев, поводя карабином.
Гости остановились. Один, метрах в десяти позади другого. Оба были похожи как две капли воды. Каждый имел унты, карабин и канистру. Александр ощутил, как мороз идет у него по коже – один из пришельцев, безусловно, Червь. Но вот кто?!
– Полиморф… проклятый полиморф! – выдавил из себя сетевик, поводя ружьем с одной цели на другую.
– Саша… Александр, послушай меня… – рассудительно начал первый Красноцветов.
– Нет, не слушай его! – тут же крикнул второй, нелепо взмахивая руками, – это же тварь! Не слушай ее!
– Правильно, – сказал первый, – не слушай эту тварь. Она пришла по наши души и любой хитростью постарается доказать тебе, что она и есть настоящий Алексей Красноцветов. Но Саша, слушай сердце. Я – настоящий! Ты что, не чувствуешь?
– Н…нет, – вымолвил Ткачев, нервно, – Не чувствую. Червь… Тварь, тебе лучше сразу признаться, а не то…
– Не то, что? – спросил первый Красноцветов.
– Я не знаю!! – крикнул сетевик, – но Червь отсюда живым не уйдет.
– Что ты хочешь сказать?! – дрогнувшим голосом спросил второй собачник, – ты будешь стрелять в меня?
– Убей же его, Саня! – выкрикнул между тем первый, – он пытается заговорить тебя, сыграть на жалости. Ну же! Я бежал от него, чтобы предупредить тебя! Я не успел… Но это он, я уверяю тебя, он! Это Тварь, Червь, сладкоголосая дрянь!!!
– Не слушай его! – завопил второй, – не надо!
– ЗАТКНИТЕСЬ ОБА!!! – заорал Ткачев изо всех сил. Гости заткнулись и испытующе уставились на Александра – одинаковые, как пара мишеней в тире.
– Попробуем от противного, – сказал сетевик, облизнув пересохшие губы, и, кивнув на второго, крикнул, – эй ты, как звали твою собаку?
– Ее звали Альма, Саша, – со вздохом сказал тот.
– У нее был палевый окрас и мы с ней брали замок Мясника… – вставил первый.
– Она дралась с Бульдозером во дворе… – произнес второй.
– Она исчезла, когда все началось… – высказался первый, – ну, ты доволен.
– Это тупик, Саша, – устало опустив руки с карабином, сказал Красноцветов номер два, – он же тварь. А тварь, единственная из всех, кто знает о нас все.
– Судя по всему, принимая мой облик, Червь скопировал и всю мою память, – заметил первый, – так ты ничего не добьешься. Тварь поймала нас, Александр…
Сетевик почувствовал, как глаза наполняются слезами бессилия. Два одинаковых Красноцветова виновато стояли перед ним, и лишь один из них был настоящим, живым Алексеем Сергеевичем, без которого – он чувствовал – уже ничего не получится и идти к Ящику будет не зачем. А Тварь… Тварь, наверное,
– Извини меня, Саша, извини, что так получилось, – сокрушенно сказал пришедший вторым Красноцветов.
– Что мне делать?! – крикнул Ткачев, обращаясь одновременно к обоим, – Что?! Ну?!
– Я не знаю… – произнес второй Алексей Сергеевич, – Но, боюсь, тебе придется сделать выбор.
– …И сделать его довольно скоро, – добавил первый, – мы не сможем стоять так всю ночь. Тварь может напасть, пока ты целишься в меня.
Ткачев сжал зубы. Сельва вокруг замерла – гулкая тишина пропитала массивные уродливые конструкции. Кабели не шатались под ветром, ночные создание собрались на границе джанклей и смотрели – множество безмолвных зрителей с выпуклыми, поблескивающими глазами. Сетевик заметил, что лунный свет падает теперь совсем отвесно, освещая немую сцену, наподобие мощного софита. Тени съежились и стремились спрятаться под ногами хозяев. Наступала полночь.
Красноцветов и Тварь, Тварь и Красноцветов, Тварь, Тварь, Красноцветов, Тварь. Кто из них кто?
Лучи небесного прожектора падали отвесно сверху, разделяясь на три четких луча – в которых стояли Красноцветов один, Красноцветов два и Александр Ткачев. Невидимые зрители напряженно следили за развязкой. Сетевик ощутил их внимание – тупая и жадная до зрелищ толпа напряглась, готовясь испустить дружный вздох удовлетворенияразочарования. Мир как никогда раньше казался фальшивым.
– Безвыходное положение, да, Сань? – хорошо поставленным голосом провозгласил первый Красноцветов, – но безвыходных положений не бывает. Тварь знает, что так или иначе, но живой ей не уйти. Даже если ты убьешь меня, следом все равно убьешь ее. Во всяком случае, здесь.
– Что он мелет? Тварь нельзя убить… – крикнул второй собачник, – тварь нельзя убить…
– Тварь призналась сама, – сказал первый, – видишь? Но она боится нас, несмотря на всю свою неуязвимость. Но выход есть, Саша. Мы можем дать ей уйти. Отступиться. Слышишь, тварь, мы можем дать тебе уйти, как насчет этого…
– Я не собираюсь давать ей уйти!! – взвизгнул Ткачев, дернув карабином, – молчите…
Молчите оба, мне надо подумать!
Они замолкли. Одинаковые. Даже выражения на лицах – тоскливая усталость. Ткачев тяжело дышал. Способ определить кто есть кто только один – взять и выстрелить в ближайшего Красноцветова, и посмотреть на результат. Шансов – пятьдесят на пятьдесят.
С другой стороны – Червю можно дать уйти. Но тогда… тогда Анна останется в клетке.
Его Анна останется в клетке! Однако Красноцветов… если это все же будет он, что тогда? Их станет шестеро. Собачник вел их всю дорогу, только он, да еще, пожалуй, Поляков был для них объединяющим звеном. Нет, нельзя, нельзя допустить! Ствол ружья дернулся в сторону одного, потом другого. Оба синхронно вздрогнули, что привело Ткачева в состояния тихой ярости.
– Ненавижу… – тоскливо произнес он, дрожащим пальцем елозя по спусковому крючку, – сволочи… за что вы меня так? За что? Я счас с ума сойду. Съеду с катушек… червь, я тебя все равно не отпущу…