Дезертир
Шрифт:
– Я те не козел, понял? – пьяно захрипел «техник».
– А я тебе повторяю: ты, козел, все это устроил! И козлом останешься, только про это завтра еще поговорим. Убери всех!
Ачикян сверкнул глазами, и «дед» сник, отступился, начал расталкивать сослуживцев. Вскоре подле Никиты, осторожно присевшим рядом с мертвецом, остались только сам Ачикян, да еще трое-четверо «техников» из старослужащих курили в стороне.
– В общем, слушай, – тихо сказал Ачикян, прихлебывая чай. Или чифирь? – Как бы там ни было, а довел твоего
Миша Ачикян, первый рукопашник спецбатальона, похлопал Никиту по плечу. Смотрел с симпатией, честно, в глаза. И Никита вдруг почувствовал страшное желание не то чтобы убить его, а просто разорвать на части. Ведь все это ложь, и сочувствие – тоже ложь, а Никита ему зачем-то очень нужен.
– У нас потери не редкость. Зона слабых не любит, на фронте служим… Еще не хватало нам следователей сюда. Короче, так: Удунова надо убрать. Туда, за Кордон. Ты нам в этом помоги. А мы здесь разберемся со всеми козлами, это я тебе обещаю, понял?
– Почему я? – сглотнув, спросил Никита.
– Ты же его друг? Вы же вместе приехали, трепались всегда, да? Ну вот… Твоя обязанность. Мы сейчас на КамАЗе подскочим на третий блокпост, заявку уже организуют ребята. То да се… А ты возьмешь Удунова и с ним пойдешь по канавке, помнишь ведь, канавка там есть? Не бойся, стрелять никто не будет, я сам прослежу. Все же свои, понимаешь? Лейтеха, что на посту, в курсе будет, и прапор его тоже. Далеко тащить не нужно, только за линию. Утром его обнаружат и вытащат кошкой или спецназ вызовут. Актируют, обычное дело. Понял?
– Я понял. Я не понял, почему я должен Серегу туда тащить. Почему не…
– Ты слушай лучше, братишка! – крепкие пальцы Ачикяна больно сжали плечо. – Я тебе доверяю. У тебя проблемы в роте есть? Приходи, спроси Мишу. Я лично пасть порву любому, кто тебя тронет, не посмотрю, какие там «деды». Вообще тебя в «техподдержку» заберу, нам теперь человек нужен… Шноров, капитан наш, поможет. Но сейчас прояви себя мужиком. Сам видишь – если еще немного времени протянем, кто-то стукнет, кто-то заметит, и тогда тут все на уши встанут. Ты думаешь, тебе тогда хорошо будет?
– Я хочу спросить, почему…
– Ты думаешь, тебе хорошо будет?! – Ачикян подтянул Никиту к себе, заглянул в глаза. – Думаешь?
– Нет…
– Так делай, что говорят!
Он оттолкнул Нефедова, и тот с размаху сел на землю. Под руку попало что-то влажное, и Никита не сразу понял, что это кровь Удунова.
«Трусы… – вдруг понял Никита. – Вы все боитесь выйти за Кордон, да еще ночью. Боитесь увидеть перед собой одну из этих тварей… И следователей боитесь. А я вышел крайним на всю роту».
Только теперь Никите стало по-настоящему страшно. За Кордон, в
За время недолгой службы Нефедова Прорывов на участке спецбатальона не случалось. Но вот у соседей было, один блокпост полег почти целиком, а всем остальным пришлось уходить ко Второй линии, бросив и казармы, и все хозяйство. Утром их участок артиллерия обрабатывала несколько часов, потом кружили вертолеты, били ракетами. Наконец, прошли какие-то профессиональные команды головорезов, и только после этого батальон вернулся. Территория в воронках, здания до сих пор ремонтируют, а раз в неделю приезжают медики, химики и вся эта шваль, занимающаяся обеззараживанием.
Каждый офицер знает, что Прорывы время от времени случаются, ничего не поделаешь. И в такие моменты иметь за своей спиной обиженного – не то что смертельно опасно, а верная смерть. Точнее, почти верная, ведь выжил же у соседей Кравец, в которого кто-то из своих же три пули влепил. Но то Кравец, животные – они живучие.
– Офигеть, пацан! – Перед задумавшимся, будто даже задремавшим Никитой появилась пара ботинок. – Ну ты попал! На Зону поползешь, к уродам! Они тебя куснут, и ты сам…
Ачикян аккуратно поставил стакан на землю, встал и ударил один раз. Пьяный «дед» повалился, согнувшись, захрипел.
– Ну ты чего, Миша! – шагнул кто-то из темноты.
– Молчать, падлы! Совсем обожрались! Попалить все хотите? До истерики вот этого, – Ачикян чуть пнул Никиту в бок, – довести хотите?! Давай! А я вообще уйду! Я Удунова не трогал, я его не убивал, понятно? А когда на губе нас вэвэшники за яйца подвесят, я им обо всех спою, честно. И Дружинина вам припомню, и двух сверхсрочников, которых…
– Миша, Миша… – забормотали сразу несколько человек. – Ну успокойся, ну чего ты завелся? Сейчас все устроим.
– Я устраиваю. – Ачикян снова опустился на корточки. – Не вы. Я и вот он. Как тебя зовут?
– Никита.
– Не дрейфь, Никита! Все будет чики-пуки. В спецбатальонах надо друг друга выручать, понял? Я бы сам с тобой туда сходил, но кто-то должен прикрывать. Не они же, понимаешь? Вот так. Где заявка, мать вашу?
– Вон, бегут…
Никиту трясла крупная дрожь. Лучше бы в болото. Лучше за самогоном к Кравцу. Те, кто не служил в спецбатальонах, не видел лезущих через линию Кордона уродов, не стрелял в их безумные глаза, не поймут ужаса, который вселяет Зона. К ней привыкаешь, но она рядом – и ужас рядом тоже.