Дезинформация прошла

Байкалов Альберт

– А ну стой, – скомандовал Антон.

Едва «Нива» остановилась, он выскочил наружу. Его примеру последовали все разведчики. Без лишних слов они заняли круговую оборону, отбежав на несколько десятков метров от машин, и только после этого эфир ожил:

– Что случилось, командир? – Голос Дрона был встревожен.

– Пока ничего, – успокоил Антон. – Здесь мягкий грунт и дорога заброшена, хочу следы посмотреть.

Пройдя немного вперед, он с удивлением обнаружил уже знакомый след «Нивы». Местами под ним просматривалась колея, проделанная

«УАЗом».

Антон примерно прикинул пройденное расстояние и количество проселков, по которым можно было вернуться. По всему выходило, если бы бандиты решили отсидеться на равнинной части, то давно бы уже съехали с этой дороги. Значит, все-таки они потащили заложников в сторону гор.

* * *

До Центора-Юрта, в окрестностях которого произошла трагедия, послужившая причиной командировки, и где проживал отец узнанных Джабраиловым боевиков, было около двадцати километров. Выдвигаясь к селению по кромке леса, Джин преследовал две цели. Первая – это придать своему небольшому войску более правдоподобный для бандитов вид. Отсутствие запаха пота, усталости на лицах, чистая обувь и одежда – нонсенс во внешности вышедшего из леса боевика. Кроме того, была вероятность наткнуться на кого-то из местных и пообщаться.

Обычно жители ближайших сел осведомлены, кто и чем занимается в их районе. Бандиты никогда не действуют вслепую. Задолго до акции они начинают изучать обстановку, выходят на связь с родственниками и знакомыми. Как следствие, попадаются на глаза соседям. Некоторые и вовсе между различного рода мероприятиями живут дома.

На горизонте среди деревьев можно было уже отчетливо различить крыши Бачи-Юрта, когда Джин заметил сухощавого старика в папахе. В сопровождении подростка он двигался по берегу ручья Гансол в сторону леса. Два здоровенных серых кобеля метались вокруг довольно большого стада баранов. Справа и слева от каменистого русла рос мелкий и редкий кустарник, в котором нельзя было укрыться. Это плато, вклинившееся между двумя возвышенностями почти на полтора километра в глубь леса, Вахид собирался обойти.

Чуть приняв влево, разведчики пошли наперерез пастухам.

При виде вооруженных людей старик ничуть не испугался. Он окликнул бросившихся было с лаем собак, которые тут же потеряли к незнакомцам всякий интерес, вновь принявшись кружить вокруг отары.

– Здравствуй, отец! – поприветствовал на родном языке Вахид.

Опираясь на отшлифованную руками палку, старик внимательно оглядел четверых «моджахедов» и едва заметно кивнул.

Вахид подошел к нему ближе:

– Вы из Бачи-Юрта?

– Да, – старик кашлянул.

– Как там сейчас?

– Нормально, – пожал плечами чеченец и посмотрел на подростка: – Иди, я скоро догоню.

– Продай одного барана, – неожиданно попросил Джин.

– Ты же бандит, – старик, прищурившись, насмешливо посмотрел Вахиду в глаза. – Можешь и так забрать.

– С каких это пор тех, кто борется за освобождение своего народа от неверных, называют бандитами?

– Вы

десять лет боретесь, – старик без тени страха смотрел на Джина из-под косматых бровей. – Позор, разруха и нищета – вот чего вы добились. Половина женщин потеряла мужей и братьев.

Он махнул рукой.

– Мы бросили вызов большой стране, – не сдавался Джин.

– Моему внуку скоро пятнадцать лет, – старик посмотрел вслед удаляющемуся подростку. – Он не умеет ни писать, ни читать.

– Воину не обязательно знать грамоту, – вступил в разговор Шамиль. – Главное – верить в Аллаха…

– Всевышний у нас разный, – сухое и морщинистое лицо старика сделалось злым. – Я не позволю внуку взять в руки оружие.

– Это ваше право, – согласился с ним Джин. – Скажите, Цицаевы еще живут здесь?

– А где им еще жить? – вопросом на вопрос ответил старик. – Война принесла им большие барыши. В соседнем селе они построили новый дом. Один брат переехал туда. Его зовут Мурод.

– Вы знаете Цицаева Сулима? – продолжал засыпать вопросами Джин. – Он был младшим в семье…

– Сулим неделю гостил у отца, – после небольшой паузы заговорил старик. – Всем говорил, будто работает в Грозном, на стройке. Но три дня назад исчез. В тот день как раз в соседнем селе был большой бой. Погибло много русских. Люди Большого захватили иностранцев и ушли с ними в горы. Сулим ушел вместе с Большим.

– Почему так думаешь?

– Все говорят, – уклончиво ответил чеченец. – Ты хотел барана купить, – неожиданно напомнил он.

– Иса, – Джин кивнул в сторону уже почти достигшей леса отары, – догони, а я заплачу…

Когда полторы тысячи рублей перекочевали из рук Джина к старику, взгляд его неожиданно стал теплее. Видимо, он до последнего не верил, что получит деньги. Внимательно посмотрев на Вахида, он едва слышно заговорил:

– Именно Ахмед Цицаев на встрече с немцами сказал им про захоронение.

– Не понял, – Вахид сверху вниз уставился на старика, пытаясь переварить услышанное.

– Я же говорил, что в соседнем селе три дня назад был бой. Там взяли в заложники немцев. Так вот, – он вытер уголки губ пальцами, – перед этим делегация была в нашем селе и не собиралась ехать в Центора-Юрт. Но Цицаев на вопрос, как население относится к военным, сказал, что плохо. И он знает, что рядом с соседним селом есть свежее захоронение. Будто бы его племянник, живущий там, рассказал об этом накануне. Вот они и поехали туда, чтобы самим все увидеть.

– Так, – протянул Джин, наконец догадавшись, в чем дело. – А там оказалась засада!

– Да, – старик кивнул.

– Хорошо придумали, – с восхищением хмыкнул Шамиль, все это время стоящий рядом.

– Я бы хотел увидеть Большого, – Джин потер подбородок. – Чем больше слышу о его подвигах, тем сильнее уважаю. Он хороший воин.

– Зачем ты обманываешь меня? – старик обвел подслеповатым взглядом небольшое войско Джина. – Вы ищете его для другого дела. Наверняка будешь убивать…