Диагноз: Раздевайся, Даша!
Шрифт:
– Не могу! – стояла на своем, боясь оторваться от спасительной опоры.
– Тогда я тебя поцелую, – нагло заявил Борзов. – Не по-детски. А как положено.
И таким взглядом меня одарил, что у меня щеки вспыхнули. Некстати в голову полезли мысли,что я не расчесалась и надо бы у мамы косметику попросить купить, а еще туалетную воду мою принести...
– Ну? – поторопил он. – Считаю до трех. Раз... Два...
– Подожди! – всполошилась я. – Я попробую.
Так страшно было. Тело меня плохо слушалось. В спине пульсировала ноющая боль, как и в ноге. Мои постоянные
Собрав всю свои волю и силу в кулак, пыталась оттолкнуть себя от скамейки. Я была словно марионетка с запутанными нитями. Дергаешь за одну, а вместо руки поднимается нога. Ужасное и страшное состояние.
– Не стоит бояться, – проговорил ободряюще Назар, протягивая свою руку. – Или... все же хочешь со мной поцеловаться?
– Обойдешься, – огрызнулась из вредности, опираясь на его ладонь.
С силой, которая, казалось, пришла из ниоткуда, я оттолкнулась от лавки. Ощутила прилив тепла, и сердце мое пропустило удар. Борзов был так близко... И я встала... Неловко, как ребенок, который только делает свои первые попытки подняться в кроватке. Но я это сделала.
Назар медленно, будто замерев, убрал свою руку, позволяя мне поймать баланс. А после подхватил меня на руки и закружил в воздухе. Не выдержав, засмеялась, прижимаясь к нему ближе. Вдыхая глубже его умопомрачительный аромат. Нежась в его объятиях.
На мгновение я забыла о болях, о прошлых невзгодах. Были только он и я. Меня затопило чувством счастья. Я будто могла дышать полной грудью, летать. Я воспарила высоко над болью и разочарованием. И даже когда Назар поставил меня на ноги, я знала, что ничто, даже эта травма и наше расставание не смогут заглушить ту любовь, что я испытывала к этому мужчине. Столько врачей пытались мне помочь, родители уговаривали встать, а он просто приехал и сделал. И теперь я была абсолютно уверена, что не просто пойду. Побегу.
Глава 17
Назар
За сутки до этого
На сердце было тяжело, словно туда свинца налили, но я упорно строчил по клавиатуре, пытаясь полностью уйти с головой в медицинские карты и отчеты. Это было единственным способом заставить замолчать терзающие голову мысли.
Я не видел Дашу с тех пор, как ушел из того номера в гостинице. Это не было сродни крику или скандальному расставанию. Нет. Я просто понял ее и молча оставил. Наши пути разошлись. И меньшее, что я хотел бы услышать, так это ее ложь.
Видел же ее глаза, в них было столько борьбы, неуверенности и страха. Я же знал, как для нее дорого это фигурное катание, ее мечта.
Не мог заставить выбирать. Да, что лукавить. Я по сути сам подтолкнул ее к решению, выбрать не меня. Хотя все во мне орало, просило настоять на своем и никуда не отпускать.
Но Даша выбрала свою мечту. И мне сложно было ее осудить за это.
«Я всегда буду рядом.»
Обманул? Нет. Я и был. Но не так, как возможно она того ожидала. Все мои мысли были посвящены ей. Каждое утро я вставал, думая о Даше и каждый вечер ложился спать, засыпая с ее
Я похоронил себя в своей работе, в стенах нашей больницы. Помогал людям облегчить их боль и снова поверить в счастливое будущее. Это стало своеобразным щитом, крепостью против сокрушительной боли в груди.
Дверь скрипнула, отрывая меня от размышлений. В кабинет вошла Юля, наша болтливая медсестра. На губах ее играла мягкая улыбка, а глаза смотрели с интересом. Только в последнее время меня стало раздражать подобное внимание от противоположного пола. И если раньше я спокойно реагировал на флирт, то теперь злился и срывался.
– Назар Андреевич, там Демидов из вип-палаты лютует, – прижимая к груди карту больного, произнесла она с досадой. – Ему процедуры назначили, а он из себя Хэнкока строит. Он, видите ли, звезда хоккея и у него ничего не болит.
– Хорошо, я с ним поговорю, – отозвался отстраненно.
Ох уж эти спортсмены. Им там в секциях мозги что ли отбивают полностью, как и инстинкты самосохранения?
– Он вообще ничего не слушает, – замявшись, решила продолжить диалог Юля, полностью игнорируя моё нежелание общаться не по делу. – Скоро кубок, скоро кубок. А какой ему кубок? С такой-то шейкой бедра.
– Угу, – бросил безразлично.
– Вон у нас недавно фигуристка лежала. И что толку? Все равно разбилась и выбыла, – распалялась она еще больше.
Я замер. У нас в отделении недавно лежала только одна фигуристка...
– Что? – оторвав свой взгляд от экрана, нахмурился я.
– Ну эта... – оживилась Юля, заметив мой интерес. – Фамилию не помню. Вы ее еще сами оформляли.
– И? – поторопил ее.
– А, ну так она второе место же взяла на первенстве, – окончательно осмелившись, выпалила Юля, подходя ближе и садясь напротив меня. – А потом на каком-то прокате упала и все, загремела в больницу. Потом выяснилось, что место ей в первенстве купили и всё. Дисквалификация. Ну думать же надо. С такими травмами и в такой опасный спорт...
Казалось, у меня сердце биться перестало от волнения.
– Она ... она в порядке? – сглотнув вязкую слюну, спросил сипло.
В голове уже ярко рисовались картины того, как Даша упала, сколько грязи и сплетен на нее обрушилось после. Сто процентов без моего папаши здесь не обошлось. Не смог меня задеть, раскатал Дашку...
– Да откуда я знаю, – изумилась Юля, часто хлопая глазами.
Вопрос мой был риторическим, я и не надеялся на то, что она сможет на него ответить.
– Ты иди, работай, – хватая свой телефон со стола, махнул ей, желая поскорее избавится.
Медсестра что-то ответила, но я уже не слушал. Искал в интернете телефоны больниц. Мне нужно было найти Дашу и узнать о ее состоянии.
Новости поразили. Моя девочка, яркая и сильная, осталась совсем одна. Цеплялась за жизнь на больничной койке, потеряв все.
Достаточно быстро я нашел ту больницу и связался с главврачом. Он рассказал мне про ее состояние и нежелание следовать указаниям.
Такое зло взяло. Сломалась, опустила руки. И все из-за меня. Не вмешайся мой отец, и не произошло бы всего этого.