Диагноз: женщина

Чернова Ирина Владимировна

Убедила. Сдернув с себя рубашку, девчонка быстро свалилась ко мне в воду. Хм, а девчонка-то уже и не девчонка…все при ней оказалось. Только вот худая очень, но это немудрено, при такой жизни-то…

Поплавав еще немного, я уже стала замерзать и пошла на берег. Ханка ринулась за мной, подхватив свои шмотки с помоста. Вот и чудненько, освежились.

— Рина, я к тебе приходила, а Катрина меня прогнала, сказала, что ты спишь, — начала было она, но я ее перебила, — знаю, только не понимаю, почему она так сделала. Я у Ленны здорово уставала первые дни, сейчас уже не падаю замертво,

как раньше, так что приходи сегодня вечером. Сможешь?

— Конечно, приду! Я сейчас специально прибежала с бельем, как тебя увидела с Манкой на повозке. Боялась, что поговорить не удастся, мама с тобой очень хотела поговорить, как сможешь только к нам прийти! Ты придешь к нам? Знаешь, какая мама у меня хорошая? Лучше всех и все-все понимает! Она тебя своими пирогами угостит, только заранее скажи, когда придешь, ладно?

Девушка частила, быстро одеваясь и завязывая вокруг талии платок, как передник, отжимая мокрую косу и вытирая ладошками лицо.

— Ханка, а сколько тебе лет? Ты говорила, что…

— Ну да, мне пятнадцать уже. Другие заневестились раньше, Хейко уже год невеста, да пока ее жених не пришел…это я поздняя оказалась.

Мы опять пошли на помост и начали полоскать белье. Раз-два, вправо-влево, раз-два…Тяжело было выкручивать, но неожиданно второй конец подхватывала Ханка и мы на пару очень быстро отполоскали и выжали большие простыни Ленны, а мелочь я уже могла дополоскать и сама. Ханка вскочила на ноги, схватила свою корзину и улыбнулась мне.

— Рина, спасибо тебе!

— Это тебе спасибо, я бы с этим бельем тут до вечера сидела. Манка вон сидит, ей все пофиг…

— Рина, она немая…и слышит плохо…Если что от нее надо, ты по плечу ее постучи. А так она со скотиной любит возиться и ее вся живность любит. Она хорошая девочка, но вот такая…А я ведь только сегодня первый раз купалась. И плавать я не умею, Ларс звал меня, а я боюсь воды, а вот с тобой решилась наконец! — И уже тише добавила. — У нас в деревне почти никто не купается, все воды боятся и детей не пускают. Ларс единственный, кто нырять умеет и плавать, остальные парни только в воду по колени заходят, а девчонки и вообще…Я первая зашла!

Она быстро поцеловала меня в щеку и побежала наверх, держа корзину подмышкой, а я осталась дополаскивать белье и собирать мозги в кучу.

Темнота тут падает быстро, вот еще недавно тени были просто длинные и ложились под ноги на дорогу этаким заборчиком, а потом враз наступает ночь. Возможно, в этом мире есть и белые ночи, как в нашем родном Питере, но на более северных широтах, здешнюю деревню я бы поместила на широту Болгарии или Словакии. Про местные зимы надо спросить, тогда и определиться с этим вопросом. Конечно, жить мы тут не собираемся, ясен пень, но информация не бывает бесполезной в принципе и это тоже надо знать. Кто знает, когда что пригодится?

Катрина сортировала травы, она разложила сушеные копешки на своем огромном деревянном столе и теперь упаковывала их по холщовым мешочкам. Я помахала перед ней корзинкой, она кивнула мне и махнула рукой на дверь кухни. Ну да, опять вся в своих мыслях, не до разговоров ей, видите ли…Я поставила корзинку на стол в кухне, вынула небольшой пирог и ковырнула

его пальцем. Похоже, начинка была из мясной требухи, типа сердце-печень, это тут весьма дорогая еда. Обычно пироги делают с ягодами, чем-то вроде капусты или картошки, а тут нам уже второй день Ленна кладет в корзинку пирог с мясом. Кого же они там забили, козу или овцу?

Я отнесла Катрине пирог и большую кружку молока, вряд ли она что-то себе днем готовила. Поест, может, посговорчивей будет?

Пока знахарка ела, кто-то поскребся в окошко. Наверняка это Ханка прибежала, она еще и какого-то Ларса хотела позвать, скорее всего — это ее парень, надеюсь, не ущербный, а то слишком много тут таких на квадратный километр. Я пошла к двери, Катрина сделала вид, что не заметила ничего и не стала меня останавливать. Замечательно, лишь бы не лезла потом сама и говорить не мешала!

Во дворе было темно, лица парня, который пришел с Ханкой, я не разглядела, только смутно белеющее в темноте пятно. Девушка тут же схватила меня за рукав и потянула в сторону сарая.

— Рина, пошли отойдем от двери, у сарая навес есть, посидим там, можно?

— Там листья сушатся, не смахните только.

— Ага, мы видели! Мы на краешек присядем! Ларс, ты себе чурбак возьми, рядом садись. — Ханка села на край помоста, немного отодвинув сушащийся сбор и поджала одну ногу под себя.

— Рина, это Ларсан, я говорила тебе о нем на реке, помнишь? Он лучше всех плавает, его отец никогда с реки не гонял, а нырять он сам научился! Рина, а откуда вы пришли с Реем? Вы по какой-то дороге шли или по лесу? А как вы границу миновали? Зачем вы в лес пошли, заблудились или убежали из дома? Вас ищут родители? Вы уже взрослые, у вас всем можно уходить кто захочет? Или ты с ним от мужа сбежала?

Девушка так быстро сыпала вопросами, что я не знала, с чего начать. Скорее всего, они с парнем считают, что мы ушли из своей деревни, расположенной где-то далеко отсюда. Ну и ладненько, ушли-заблудились-вышли вот сюда. Все нормально, лапша состряпана, а лишнего им знать и не надо. Кратенько обрисовала им нашу «жизнь» на даче в Каменке, чтоб реально выглядело, посетовала на непонятный перенос в здешний лес и жизнь на заимке с лесорубами. Очень их заинтересовал переход Границы, сами они ее не видели, только слухи ходили, что через нее пройти нельзя. Ларс пояснил, что действительно в лесу работают несколько бригад, он сам несколько раз ездил на подобную «вахту» и в бригаде обязательно есть маг, который помогает поднимать в воздух и тащить эти очищенные стволы.

— А как же иначе, дорог в лес нет, лошади такую тяжесть не протащат. Бревна у дороги лежат, сохнут. Потом приезжают, забирают. Дома строят или еще что… А у вас как делают?

А у нас тракторами тащат…хм. Пришлось приплести здоровых лошадей и телеги.

— Ребята, вы тут всю жизнь живете? И неужели никто отсюда никуда не уезжал и сюда чужие не приходили?

— А куда отсюда уйдешь? Вокруг лес, людей больше никого нет, еще горы есть — до них дней пять пути, но через них никто не совался никогда. Я спрашивал, только Корх пришел из-за гор, но едва живой был, Катрина его долго лечила. Говорить не хочет ничего..