Диггер
Шрифт:
— Добро! Я от тебя другого и не ожидал, поэтому слушай внимательно. Под Москвой наблюдается утечка языческих водных мыслеформ. А в свое время я заметил, что миражи тесно связаны с водой. Поэтому, чтобы найти кота, ты должен отправиться на поиски водного резервуара и языческих мыслеобразов… Ты знаешь это место?
Журналист кивнул и мрачно произнес:
— Знаю. Это Озеро Лысых. Жорик там и пропал. Но как же быть с мыслеобразами? Они же растерзают меня за считанные секунды. Я и в миражи попасть не успею.
— Ты не можешь этого утверждать, ты же не знаешь, где проходит грань реальности! — многозначительно сказал
— Звучит не очень обнадеживающе! — усмехнулся Глеб. — А вы сможете за мной наблюдать в моем путешествии?
— Нет, — покачал головой старик. — Наша телепатическая связь недостаточно сильна. Но если ты найдешь кота, то с его помощью всегда можешь выйти на меня.
— Спасибо, — кивнул журналист. — Тогда на днях за Жориком и отправлюсь.
— Давай! Буду ждать тебя две недели. Если не появишься, отправлю за диадемой Александра с Николаем… поток-то все равно к центру Земли сдвигать нужно. Но надеюсь, что все у тебя будет в порядке!
Дед Матвей помолчал несколько секунд и добавил:
— Я верю в тебя, Глеб!
После этого зеркало потемнело, и старик в отражении пропал. Теперь журналист видел в нем только свою квартиру и себя. Он вернулся в зал, сел на диван и стал размышлять. Он помнил предостережение Снегирева о том, что ближайшую неделю под землю лучше не соваться, поскольку военные будут их искать, но сидеть без дела в четырех стенах не мог. «Надо пробраться как-нибудь к этому Озеру Лысых, — думал Глеб. — Тогда я сразу двух зайцев убью: и Жорика найду, и на встречу к Волку успею!» И он твердо решил отправиться в поход.
Чтобы добраться до озера, у парня было три пути, но два из них точно охранялись. Оставался лишь путь через институт Склифософского. Глеб прекрасно понимал, что военные уже могли добраться и туда. Однако выбора у него не было. И чтобы не давать своим преследователям фору, журналист стал собираться в экспедицию.
— Пойду сегодня же ночью, — бормотал он себе под нос. — Вряд ли этим дуракам придет в голову, что, после того как мы с таким трудом от них удрали, кто-то из нас рискнет снова сунуться в подземелья.
Он принялся одеваться. Глеб осознавал, что просто так в морг «Склифа» его никто не пустит. Более того, он опасался наткнуться на того самого доктора, который встретился им со Снегиревым. Поэтому парень решил пойти на хитрость и прикинуться родственником кого-нибудь из умерших. Он знал, что являться в морг с рюкзаком нельзя, это привлечет к нему внимание персонала, охраны и, не дай бог, преследователей. Поэтому Глеб взял только то, что смог разместить в карманах своей камуфляжной куртки: фонарь, нож, моток веревки, спички и несколько печений. На ремне под курткой он закрепил фляжку с водой. Оглядев себя, журналист остался доволен. Внешне он ничем не выделялся. Обычный парень, каких в Москве тысячи! Он окинул прощальным взглядом свою квартиру и вышел в подъезд.
До института Склифосовского Глеб доехал на такси. Он машинально взглянул на часы и отметил, что уже наступила полночь. Парень решительно направился к зданию больницы, но вдруг вспомнил о длинном коридоре, к которому подъезжали машины скорой помощи и из которого тоже можно было добраться до морга. Он остановился и стал внимательно наблюдать за дорогой. В этот момент к институту подъехало сразу три машины скорой помощи. Они обогнули главное здание и скрылись за углом. Журналист помчался за ними следом.
— Это что такое! — закричал доктор, указывая на темные мешки. — Это что такое, я вас спрашиваю?! Почему трупы валяются прямо на газоне?! Почему никто не помогает их переносить?!
— Простите, Николай Георгиевич! — виновато произнес один санитар. — Больше никого нет, а в приемке сейчас несколько тяжелых.
— Вот разгильдяи! — продолжал нервничать доктор. — Ладно уж, сейчас я вам на помощь кого-нибудь пришлю.
И он скрылся в дверях. Глеб понял, что настал его звездный час. Он дождался, когда санитары совершат еще одну ходку, и вышел к дверям.
— Привет! — поздоровался он. — Меня к вам Николай Георгиевич прислал.
Парни оглядели журналиста и спросили:
— А ты откуда? С охраны, что ли?
— Да, — кивнул Глеб, — новенький я. Второй день работаю.
— Хоть третий, нам по барабану! — заметил один из санитаров. — А чего это он тебя одного прислал? Как носилки таскать будешь?
— Он сказал, сейчас еще кого-нибудь пригонит. А мне велел сразу идти.
— Ладно, — примирительным тоном произнес второй санитар. — Хватай вон того жмурика и тащи на каталку, мы с Михой ее почти к дверям подкатили. Правда, у нее одно колесо барахлит, но ты парень здоровый, справишься. А мы привычным способом, на носилках кого-нибудь перетащим.
— А не проще всех на каталках перевезти? — поинтересовался журналист.
— Ишь ты смекалистый! — хмыкнул санитар. — Проще-то оно, конечно, проще, но каталок свободных нет. Так что кончай умничать и давай за работу! Сегодня пожар в торговом центре был, сейчас должны еще клиентов подбросить, а мы с этими никак не управимся.
Парни направились к газону. Там санитары подхватили очередной темный мешок и положили его на носилки. Затем они подхватили их и чуть ли не трусцой забежали в здание. Глеб оглядел несколько оставшихся тел и, выбрав то, которое ему показалось поменьше, кое-как поднял его на руки и занес в двери.
Перед ним простерся длинный коридор. Журналист заметил у стены каталку и немедленно сбросил на нее труп. После этого он ухватился за ручки и начал толкать каталку вперед. Делать это было довольно сложно, поскольку одно из колес не крутилось, но Глеб понимал, что останавливаться нельзя. Он не успел сделать и пяти шагов, как вдруг ему показалось, что где-то рядом раздаются голоса. Парень тут же бросил каталку и быстро выбежал на улицу. Там он вновь спрятался за дерево и насторожился. Из дверей на улицу вышел доктор в сопровождении двух крепких парней, а через минуту появились и санитары.