Дик
Шрифт:
Я старалась себя успокоить, не нервничать. Меня это мало должно заботить сейчас…
Мужчины нашли в моей квартире множество скрытых камер и записывающих жучков. Весь мой дом был напичкан дорогой техникой, следящей за мной неизвестно сколько времени. Это не просто угнетало или наводило ужас, это вводило в состояние оцепенения, я смотрела на все немного со стороны, словно была в кино.
Я была под колпаком все эти годы. Мне удалось сбежать из лагеря, но люди, работающие там, кто бы они не были, не забыли о моем существовании. Что во мне было такого, что они хотели от меня?
— Я проверю отпечатки пальцев, результаты будут завтра. Но все это… что это вообще значит? — Ренат приехал ко мне быстро, почти без лишних вопросов. Даже постарался делать вид, что ему не интересно, почему ему нужно проверить мою квартиру. Он даже делал вид, что не замечает, как периодически Дик касался меня, слишком интимно для обычных коллег.
Но когда они нашли десятки камер и жучков, броня Рената стала давать сбой. Последней каплей послужили фотографии, которые Дик попросил изучить и провести несколько тестов. Ренат был мастером на все руки.
— Давай не сейчас. — отмахнулся Дик. — Санычу пока не слова.
С этими словами Дик достал из кармана джинс портмоне, из которого в последующем достал долларовые купюры и протянул их Ренату. Тот охотно взял их, недоверчиво посмотрев на меня. Я же при этом обмене заставила себя отвернуться.
— хорошо. До завтра, точнее уже до сегодня? — пробурчал Ренат и направился к выходу. — Пока, Ангелина!
— Пока…
Мне было противно тут находиться, касаться предметов, невыносимо было даже просто сидеть. Я не чувствовала себя тут спокойной или защищённой. В голове не укладывалось, что пока меня не было дома, кто-то хозяйничал в моей квартире, мог делать все, что ему заблагорассудится с моими вещами. За мной наблюдали постоянно.
— Не нужно судить Рената, у него у сына ДЦП, он бы и бесплатно помог. — по лицу Дика было трудно определить о чем он думает обо всем этом. Он был достаточно спокойный и даже немного непринуждённо улыбался. Когда я ничего не ответила ему, он добавил: — Пошли, выпьем. Станет легче.
Выбор Дика пал на достаточно популярный бар в узких кругах. Никакого пафоса, все очень выдержано. Много качественного алкоголя и закусок, никакой еды. Место для расслабления, общения и набухивания до отключки.
Я была здесь всего лишь один раз, пропустила пару коктейлей с подругой, которые унесли нас на седьмое небо, мы еле добрались до дома и даже не помнили, как отключились.
Наверное, это место больше всех подходило, чтобы запить события этого дня и расслабиться.
Дик выбрал скрытое местечко в углу бара за барной стойкой. Здесь было немного тесновато, но зато не было лишних ушей и можно было поговорить наедине.
— не хочешь в Крым, покупаться на море? — вопрос Дика застал меня в расплох, я даже растерялась немного. У меня не было никакого желания столкнуться с прошлым, хотя оно навязчиво не отпускало меня, гналось и заставляло явиться на рандеву.
— Ты шутишь?
— Совсем нет. Все дороги ведут туда; все зацепки, которые я нахожу — так или иначе отправляют нас в Крым. Терентьев все еще живет там, а значит мы можем его допросить. Твой Рома Бурков тоже вернулся туда, а еще все заключения
Дик прав. Все дороги ведут Крым.
Заправляю волосы, проводя ладонями по лицу, пытаясь расслабиться. Так хочется выпить.
— Выбрали, что будете заказывать? — перед нами словно ниоткуда возникает красивая барменша в коротеньком топе и чёрных джинсах. Ее волосы собраны в тугой, высокий хвост, на шее красуется чёрный чокер. Цветные татуировки на ее руках и шеи придают ей сексуальности. Очень красивая.
Ее лицо мне кого-то напоминает.
— Люба. — Дик расплывается в улыбке, на щеках появляются милые ямочки. С моих глаз в секунды спадает пелена и я понимаю, где уже видела эту барменшу. Эта та самая девушка, которая была в квартире Дика.
К моим щекам подступает кровь, бросает в доли мгновений в жар. Тело напрягается, чувствует опасность. Он спал с ней, она была в его квартире. И сейчас он улыбается ей; даже ради меня, ради приличия, не держит себя в руках.
— Дик. — она наматывает волосы вокруг своего пальца, наклоняется и чмокает его в щеку. Вроде бы ничего ничего не обычного, старые знакомые всегда так целуются, но в ее жесте столько разврата и соблазнения. — привет!
— Ты теперь работаешь здесь?
— Да. Приходится совмещать. — она так беззаботно подергивает плечиками с тату. — Я бросила Валю, разорвала помолвку и теперь, чтобы отдать ему часть потраченных денег на свадьбу, работаю, еще здесь!
— Ничего себе, зачем? Мне казалось, что Вы замечательная пара.
Меня раздражало, что я чувствовала себя лишней на этом празднике жизни. Они так мило говорили друг с другом, подавая откровенные сигналы. Сволочи. Хотелось пнуть Дика, прекратить это безобразите. Меня он отбивал сегодня от другого мужчины! Так почему он при мне заигрывает с ней?
Или я себе напридумывала это все? Просто Дик решил мной пополнить свой список…
— У нас был отвратительный секс, да и у меня был партнёр получше… — Люба облизала губы, как самая настоящая шлюха, даже я возбудилась от такого зрелища.
— Можно мне текилы. — резко вставила я, напоминая о себе. Выглядела я жалко, но может быть текила во мне спасёт ситуацию?
Люба покровительственно улыбнулась мне, будто знала что-то, чего не знаю.
— Конечно, а тебе как обычно?
— Да. — Дик откинулся на барном стуле, немного щурясь и продолжая улыбаться.
Люба нехотя ушла, оставляя вместо себя только шлейф приторных духов, не дающий забыть о ней.
И без того отвратительно настроение скатилось ниже некуда. Было нескончаемое желание напиться, отключить чувства. Желание говорить с Диком тоже пропало.
Когда Люба вернулась со стопкой текилы и виски, я прошипела, опрокидывая в себя горячую жидкость:
— Бутылку неси.
— конечно. — она просто пропела, не отводя от моего напарника глаз, с каждой секундой во мне закипала дикая ревность, хотелось выцарапать глаза этой потаскушке. Жалела лишь, что мне еще не выдали табельное оружие, я бы им сейчас с удовольствием воспользовалась. Испортила бы красивое личико. Секс ей не нравился. Он был последний, который у тебя был, дрянь.