Дикарь
Шрифт:
Дикарь вычеркнул меня из своей жизни, что было вполне ожидаемым поступком с его стороны, только вот всё равно на душе скребут…. Нет, даже не скребут, а грызут кошки. Я такая дура, которую еще поискать надо. Ненавижу это мерзкое чувство, когда ты мысленно ни на что не надеешься, а вот сердцем… Оно почему-то до последнего хранит дурацкую надежду. Зачем? Для кого? Хрен его знает.
Я всё рассказала маме. Рассказала в тот же день, когда мои пути с Дикарем резко перестроились на две параллельные линии, что никаким образом не могут пересечься. Я не плакала, не просила, чтобы меня пожалели. Просто тихонько пришла домой. Мама сидела на диване, вязала. Я подошла к ней, села и спрятала лицо у нее
Потом мама заварила для меня чай. Мы переместились на кухню. Тогда-то я всё и рассказала. Это было сложно и даже больно. Мама меня не осудила, не отругала, хотя, наверное, ремня всыпать стоило, чтобы я такой идиоткой не была. Конечно, она была неприятно удивлена всеми этими откровениями, но не в ее стиле терроризировать, угрожать и бить. Мама просто меня поняла. Наверное, дело в том, что ей вся эта ситуация с любовью к мужчине, который умеет быть только жестоким и грубым была знакома. Мой папаша таким же был, разве что, чуть мягче Дикаря. Что моя любовь, что любовь матери была безусловной. Вот она есть и всё. Ты принимаешь человека таким какой он есть, а тебя просто ломают, выворачивают суставы.
Ведь мать продолжала что-то испытывать к отцу даже после того, как он бросил нас. Вечно защищала его и ругала, чтобы я плохо о нем не отзывалась. А я как-то не до конца понимала ее этих миротворческих порывов, теперь вот поняла.
Единственное, о чем меня спросила мама в тот вечер, может ли она чем-то помочь. Я просто попросила ее побыть рядом со мной. Она нежно улыбнулась и сказав, что я по своей природе достаточно сильная личность, раз не захлебываюсь в слезах, крепко обняла.
На следующий день мать заявила, что больше не вернется в ту больницу, которую оплатил Дикарь. Я была готова ловить сердечный удар, но меня быстро успокоили. У мамы, действительно, появился мужчина. Доктор. Он обещал позаботиться о ней и у меня тут же отлегло. Хороший мужчина. Александр. Рядом с ним мама похожа на молодую влюбленную девчонку и эта «молодость» преображала ее. Надо же… Я настолько потерялась в своих проблемах, что даже не заметила о тех переменах, которые настали в жизни матери.
Сегодня она вместе с дядей Сашей уехала к нему загород. Я осталась одна. Мама не хотела уезжать, убежденная, что мне нужна круглосуточная поддержка. Но я настояла на своем. Мне нужна была поддержка в тот вечер, когда я, наконец-то, всё рассказала и мама мне ее подарила. Большего уже не нужно.
Я не плакала, вся эта история с Дикарем тлела где-то на дне души уродливым огарком. Я чувствовала боль, мысли не давали спокойно спать по ночам. Кто-то переживает разрыв или болезненное разочарование в слезах, я же переживала в поиске чем бы занять голову. Но бесконечно убегать всё равно не получается и каждую ночь упрямо думаю о Дикаре, о том, почему мы вообще встретились и чему меня научила эта встреча? Ответов никаких не было, впрочем, как и всегда. Всё, что касалось Дикаря почему-то было мне непостижимо. Может, всё дело в возрасте?
Мысленно отругав себя за то, что еще не вечер, а я уже впадаю в водоворот болезненных воспоминаний, продолжаю ковыряться в новом расписании. Каждый день занят под завязку. Четыре пары с восьми утра? Да они просто издеваются! А в пятницу еще на пятой факультатив влепили!
Я даже не успела нормально повозмущаться, потому что телефон внезапно завибрировал у меня в руках. Не знаю, как я не грохнулась с табуретки, когда увидела, что мне звонит Иван. Сначала подумала, что мне почудилось, но нет… Это, действительно, был Иван. Никаких других Иванов
Телефон продолжал вибрировать. Я не знала, что мне делать. Сердце учащенно забилось в груди, а руки медленно задрожали. Но в конечном итоге, я всё-таки подняла трубку.
— Да?
— Добрый день, — Иван всегда вежлив и обходителен. — Через час я заеду за вами.
— Зачем?
— Шеф хочет встретиться с вами в ресторане. Никого постороннего не будет.
— Я вроде бы с вашим шефом теперь не имею ничего общего, — серьезно заявила я.
— Может быть, только Павел Олегович так не считает. Мне просто поручено предупредить вас и забрать.
Я понимала, что Иван здесь не при чём, он всего лишь выполняет свою работу. Уверена, если он придет к Дикарю ни с чем, то худо станет всем. Плюс я и сама хотела взглянуть в глаза Павлу Олеговичу. Знаю, что это будет то еще испытание, но я уже привыкла испытывать себя всякими трудностями. Раз хочет видеть, я приеду, но только для того, чтобы не влетело Ивану и в попытке выбить из этой нерушимой скалы хоть какие-то внятные ответы.
— Хорошо. Я поняла вас. Через час буду готова.
Пунктуальность Ивана, как всегда, безукоризненна. Я, одетая в подранные на коленках джинсы и майку с изображением рок-группы, пригнула в знакомый Гелик. Пусть Дикарь не обольщается, я не стану для него выряжаться, потому что во всех этих платьях и туфлях теряюсь настоящая я. Ему же всё равно, а свою индивидуальность я затирать совсем не хочу.
Иван кратко поздоровался со мной. Мы поехали. Я, конечно же, немного переживала из-за грядущей встречи. Сколько мы не виделись? Недели две? А я за это время здорово успела себя измотать бесконечной вереницей вопросов и поисков недостатков в своей личности.
Мы приехали в тот же ресторан, в котором как-то ужинали с Наташей и ее похотливым муженьком. Не самое приятное место. Надеюсь, в этот раз их там не будет? Иначе я за себя не ручаюсь и устрою такое, что даже Дикарю мало не покажется.
Иван проводил меня внутрь. Нас встретил администратор. Водитель ушел. Меня разместили в приватной комнате с уже накрытым столом. Вежливо напомнили, что, если мне что-то понадобится, достаточно нажать на маленькую кнопочку на столе и официант тут же подойдет. Прекрасно! Значит, еще придется Дикаря ждать, бог знает, сколько.
Есть особо не хотелось, но я для приличия решила попробовать хотя бы кусок запеченной на гриле телятины. Вкусно, даже очень. Время шло, но никто не спешил появляться. Дикарь просто решил меня покормить, что ли? Типа беспокоится, что я могу исхудать? Да куда уж больше? Прошло двадцать минут, полчаса, час, полтора. Вся эта ситуация начинала меня жестко нервировать. Я — не кукла, которую можно дёргать за ниточки. Привезли сюда, а толку-то?
Я уже была готова уйти, но то, что произошло в следующую секунду, буквально выбило почву из-под ног. Раздался оглушающий взрыв. Меня нехило так качнуло, некоторая посуда посыпалась на пол. Первая мысль, которая проскользнула у меня в голове — это блядская шутка. Я вообще не поняла, что случилось. За дверью послышался какой-то невнятный визг… Нет, не визг. Стон. Это были человеческие стоны. В нос резко ударил запах гари, а затем в комнату повалил густой дым. Я, будто ногами в пол приросла, не сразу смогла среагировать. Это был шок. Пожар? Нет. Такой оглушающий хлопок не мог быть обычным пожаром. Взрыв. У меня мороз по спине пополз. Я двинулась к дверям, но они мне почему-то не поддались.