Дикарь
Шрифт:
— Что ты собираешь делать? — интересуется Лиза, и я ясно понимаю, про что она сейчас говорит. Мы переписывались по мейлу все это время, и бывало, даже разговаривали пару раз в неделю по телефону. Я рассказывала, что наша связь с Заком крепнет, но также не забывала говорить, что он не меняет планов насчет возвращения.
— Зак собирается остаться здесь на год. Я попытаюсь сделать все возможное, чтобы по окончании он изменил свое решение, — говорю я просто.
— И что потом?
— Он вернется домой… в
— А что будешь делать ты?
— Ну, скорее всего, собирать по кусочкам свое разбитое сердце.
— Ох, милая, — говорит Лиза с жалостью, быстро спуская ногу с шезлонга на теплый песок побережья. Взяв меня за руку, она продолжает: — Прости, детка. Может он все-таки решит остаться.
Я пытаюсь быть безразличной и скрыть слезы, поэтому отворачиваюсь в сторону и показываю ей скрещенные пальцы.
— Будем надеяться. Я все верю, что найдется что-то, что пересилит его любовь к джунглям.
Взгляд Лизы смягчается.
— Ты его любишь, Мойра?
— Ты как всегда точна, сестренка. Но моя любовь полностью односторонняя.
Она наклоняется, тянется к сумкам и достает оттуда пару бутылок пива. Протягивает одну мне и говорит приободряющим тоном:
— Рано делать выводы. Год — это большой срок. Чувства — такая штука, сегодня нет, а завтра есть. Все будет хорошо.
— Его тоска и грусть по дому могут стать сильнее, — подмечаю я, стискивая бутылку настолько сильно, что белеют костяшки на пальцах. Затем делаю глоток и подставляю лицо ласковому солнцу Каролины, теплые лучи которого нежно ласкают и проникают в меня, согревая изнутри.
— Нет, я просто смотрю со стороны, и это мое мнение. Я думаю, ты ошибаешься, и у Зака есть чувства к тебе!
Я резко поворачиваю голову и поспешно спрашиваю:
— Что ты имеешь в виду?
Она кивком указывает, что к нам направляется Зак.
Его глаза осматривают мое тело, и на лице играет чувственная улыбка. Взгляд наполнен теплом и желанием, он проводит рукой по влажным волосам. Боже, насколько же он прекрасен.
Зак не отводит от меня взгляда на протяжении всего времени, пока идет до шезлонгов, и Лиза шепчет мне:
— Боже… даже отсюда я вижу, что вам просто необходима отдельная комната прямо сейчас.
Я усмехаюсь. Зак подходит, открывает кулер и достает холодное пиво.
— Хорошо поплавал? — щурясь от солнца, спрашиваю я.
— Да, но было бы куда лучше, если бы ты была там со мной, — говорит он с лукавой улыбкой.
— Ни за что. Я уже тебе говорила, не могу плавать там, где не вижу дна. Ты понимаешь, что там могут быть акулы?
Зак смеется и ложится на шезлонг рядом со мной, вытягивая свои подтянутые мускулистые ноги, и ставит бутылку пива на свой твердый рельефный пресс, который покрыт капельками воды.
— Мамочка, — кричит Колин. — Иди к нам, смотри, краб!
Лиза
— Фу… ненавижу такие вещи, но что поделаешь, дети любят их ловить. — Она встает со стула, ставит бутылку пива на песок. — Мамочкины обязанности не могут ждать.
— Я уже говорил тебе, насколько ты выглядишь потрясающе в этом купальнике? — спрашивает Зак. Его взгляд скользит по моей груди.
Я поднимаю пальчик и провожу по кромке материала, говоря невинно:
— Что? Он давно у меня.
Я вижу, как его взгляд темнеет, становится такого же цвета, как и материал купальника. Он отвечает немного хрипло:
— Давай пойдем в коттедж.
Я подразниваю его, улыбаясь, и говорю:
— Ни за что. Мы сегодня отдыхаем с моей сестрой и ее семьей. Никакого секса, тигр.
Его взгляд становится игривым и коварным, когда он наклоняется и проводит пальцем вниз по моей ноге. — Ты поплатишься за отказ, сладкая.
Я поднимаю его руку, втягиваю палец в рот, покусывая его кончик, и говорю:
— А может и тебя ждет расплата?
Зак отстраняется от меня и наклоняется, берет в одной из сумок с вещами, которые мы собрали на пляж, полотенце. Затем он кладет себе на ноги, прикрывая эрекцию, и выдыхает:
— Господи… Ты так возбуждаешь меня, что только от одних твоих слов уже стояк… не могу ничего с этим поделать.
Наклоняясь к нему, я поглаживаю его руку.
— Бедный мальчик… Знаешь, я сделаю тебе шикарный минет, кода мы позже пойдем в душ. Согласен?
Зак крепко закрывает глаза и откидывает голову на шезлонг.
— Ты убиваешь меня, Мойра. Абсолютно убиваешь.
— Чем она тебя убивает? — слышу я позади, и когда оборачиваюсь, то вижу Адама, который достает из кулера пиво, легко откручивая крышку и делая большой глоток. Он садится на шезлонг Лизы и погружает ноги в песок.
— Все, уже не ловишь крабов? — говорю, избегая ответа на вопрос, который он задал ранее.
Адам вздрагивает и говорит:
— Если честно, я ненавижу этих маленьких мерзавцев. Они похожи на пауков с огромными ножками.
Смеясь, я поддразниваю:
— Поэтому ты оставил женщину разбираться со всем?
— Абсолютно, мать его, верно, — говорит он с ухмылкой. — У меня вообще нет проблем по этому поводу с женой, представляете, я даже не могу убить паука, когда мы находим его в доме. Приходится просить Лизу. Теперь я, наверное, выгляжу, как слабак перед Заком.
Зак смеется и говорит:
— Нет, мужик, пауки вызывают у меня отвращение.
— Да, — говорит Адам, немного взбалтывая бутылку, чтобы одним глотком осушить остатки пива. — Но, черт, ты можешь себе позволить говорить такое. Ты, мать твою, охотился на анаконду и долбанного, настоящего, аллигатора. Ты можешь бояться пауков.