Дикари Третьего Тысячелетия
Шрифт:
– Красивый сегодня будет закат, - сказал он, заметив секретаршу.
– А знаешь ли, Маша, что пористые облака появились в результате орфографической ошибки?
– Тю, ну ти скажеш, - засмеялась Маша, - проходь, Иннокэнтий Пэтровыч чекаэ тебе.
– Ага. Спасибочки, - Василий на задних лапах отправился в кабинет мэра. Через пару минут он выглянул из-за двери и заявил: - нам с мэром нужен справочник по применению закона о предоставлении гражданства, стакан, блюдце, пузырёк валерьянки и два квадратных синих воздушных шарика, надутых гелием.
Ещё через некоторое время, нетерпеливый Василий снова вышел в приёмную и поинтересовался
– Всё знайшла, окрим гелию. Шукаю.
– И квадратные шарики нашла?
– поразился Василий, - ничего себе потенциал. Ладно, не ищи больше, обойдёмся. Давай-ка это всё мне.
Он быстро забрал справочник, со сложенными на нём вещами и скрылся в кабинете мэра.
Василий понимал, что валерьянку ему могут и не дать. Единственный шанс, это озадачить Машу совсем уж нелепой просьбой. И то, опоздай он немного, Маша выполнила бы его поручение, а затем могла придти в себя и представить последствия своих действий. Тогда, вместо вожделенной валерьянки, кот рисковал получить пару шариков с гелием.
– Знайшла!
– уже закрывая дверь, услышал он радостный возглас.
После стихийного митинга, всю вторую половину дня, Арсений бродил по лесу и здорово вымотался. Выходке Василия и последующим чествованиям толпы, он был не рад, поэтому решил развеяться, уйдя подальше от людей. А Василий остался на площади, о чём-то оживлённо разговаривая с собранием.
Арсений ушёл охотиться на кроликов. Возле Периметра их было невероятное количество. Хищники в природе давно исчезли, а кролики прекрасно себя чувствовали и размножались. Если их не отстреливать, они бы уже давно всю зелень уничтожили. За каждого кролика Арсений получал небольшую плату, но о том, что делать с тушками, ничего определённого в уставе охотников сказано не было. Обычно, их сдавали начальнику тамошни. Куда он их потом девал, неведомо.
Иногда охотники этих кроликов готовили или выменивали у соседей на что-нибудь нужное. Всем хотелось разнообразия в еде, хотя мясо по вкусу ни в какое сравнение не шло с наколдованным. "А ещё говорят, что в древности крольчатина чуть ли ни деликатесом считалась. Вот заливают, всё переврут. Сами-то не пробовали её коптить," - думал иногда Арсений.
Потом охотник зашёл к начальнику тамошни, сдав ему добычу, и получил одобрение за то, что утром вызвался добровольцем. Арсений не стал говорить, что он сам думает по этому поводу. Домой он вернулся уже на закате. Быстро поужинал суррогатной едой и лёг спать, намереваясь выспаться как следует. Но не тут-то было.
– Арсений! З-з-з-з. Сеня, проснись, это я, комарик, пи-и-и-и-и, - настойчивый писклявый голос мешал спать, да ещё и что-то щекотало в ухе.
Приснится же такое, подумал Арсений, отмахнувшись в сторону звука. Рука попала по чему-то неожиданно массивному, и оно шумно свалилось на пол. Арсений сразу пришёл в себя и взглянул, что же такое он скинул с кровати. В темноте внизу шевелилось и пищало какое-то ещё более тёмное пятно. Пришлось зажечь светильник. На полу валялся Васёк и хихикал неестественно тонким, даже для него, голоском. Увидев над собой голову охотника, кот поднёс ко рту воздушный шарик странной формы, вдохнул из него и пропищал, указывая лапой на свой хвост: - Ты погнул мне хоботок.
Больше он не смог произнести ничего внятного. Кот безостановочно хихикал,
Арсений вздохнул, сходил на кухню, поставил перед Васей блюдце с молоком и стал терпеливо ждать.
Василий подполз к блюдцу, а затем, булькая и периодически срываясь на свой странный смех, частью вылакал, а частью расплескал и размазал по себе молоко. Пришлось снова идти на кухню за полотенцем.
Потом, укутанный в полотенце кот, сидя в кресле, икая и сбиваясь, стал рассказывать: - Я обо всём договорился. Мы с тобой, ик, идёт, то есть идём на станцию и всё чимим. Чиним. За это, мняяуу дают гражданство и магиюю, - кот довольно зажмурился, - а тебе мяудаль, ик, за спасение утопающих. Вот.
– Каких утопающих? Почему утопающих?
– обалдел охотник.
– Ну тебе же магического пайка не хвата, ик? А у них всё зарыг. Зареглмн. Загрелмн. Ох, мяу. За-рег-ло-мен-ти-ро-ванно. И просто так увелчить квоту нельзя. А за мяудаль пермию дают. Премию. И надбашку посто, ик, янную. Я мяуладец?
– Молодец он, - возмутился Арсений, - а чинить как будешь? Кто к варварам пойдёт за деталями, я что ли?
– Спокойно. Никто никуда не пойдёт. Мы их наколдуем. Делов-то, - неожиданно внятно сказал Василий и стал заваливаться на бок, а затем отключился. Как охотник его ни тормошил, требуя подробностей, пришлось ждать до утра.
Утром коту было очень плохо.
– Sickened ergo sum (*мутит, следовательно, существую), - тихо проговорил еле шевелящийся Василий, окуная голову в тазик с холодной, ненавистной ему водой. На голову он натянул вчерашний шарик, чтобы влага не попала в уши.
– Это всё от полыни. Зачем они полынь в настойку кладут?
– вынырнув в очередной раз, с безнадёжностью в голосе, тихо жаловался он.
– Чем валерьяна хуже? От неё так по утрам не мутит. Зачем я её пил, эту настойку?
– он снова нырнул, пуская пузыри.
– Или это от ликёра? Я колпачок ликёра вылакал. Ароматный. Такой интересный запах, но непонятно, что там есть. Вроде розы с фиалками. А вкус не очень сладкий. Как думаешь, дядя Арсений, что за ликёр такой?
Арсений, лениво покачиваясь в кресле-качалке, наблюдал за страдающим котом.
– Я думаю, надо спросить у Маши, какими духами она пользуется. От тебя пахнет как от синтезатора цветочных ароматов.
– Ох, мяу... Какой кошмар. Духи я ещё не пробовал. Их ведь и мэр лакал, - Василий ещё раз окунулся.
– Если бы, когда я был котёнком, мне организм не переделали, сдох бы уже. Котам нельзя алкоголь, у нас печень слабая. И настойку валерьянки нельзя, там спирт. Но мне можно, я спирт могу перенести. А валерьянка для меня как хороший коньяк для ценителя, только гораздо вкуснее. Но зачем же я остальное пил?
На кота было жалко смотреть. Весь мокрый, резиновая шапочка съехала на один глаз, лапы дрожат. Вид его выражал тоску и раскаяние. Он отошёл от тазика с водой и боком повалился на полотенце, лежащее на полу.
– А когда-то ещё таблетки с валерьянкой были, так там химия хуже спирта, - еле слышно рассуждал лежащий пластом Василий.
– Надо корешки искать, вот что. В корнях вся сила. Истина в вине, а сила в корнях. А истина, это та же правда. Если настоять корешки на вине, получится сила в правде. Убойная вещь должна получиться. Вот ты в лесу ходишь, скажи, растёт там валерьяна?