Дикари
Шрифт:
Это была часть о том, чтобы принять дерьмо, которое укусило за задницу. В моей чертовой голове проигрывалось имя каждого человека, что она назвала, поэтому хотелось прикончить их к черту.
Моя прелестная девочка считала себя шлюхой. Эти ублюдки сотворили шипы на цветке, которых никогда не было.
Видел ее настоящую, чувствовал, что она заперта в темной еб*ной выгребной яме, куда ее столкнули.
Кали точно знала кем была. Она стыдилась этого. Из-за чего, выбирала единственный известный ей способ. Вследствие этого ее сознание
Никогда не видел, чтобы травмы выглядели так красиво. Не встречал, чтобы синяки на коленях были так прекрасны. Девочка была так идеальна, что я ее не заслуживал. Лучший мужчина позволил бы ей уйти, но не я.
Сонный голос Арлен выдернул из мыслей.
– Можно спросить у тебя кое-что?
– Ты только что это сделала.
Она пристально взглянула на меня.
– Давай, валяй.
Девушка так чертовски замолкла, что казалось, вновь уснула. Она была спиной ко мне, накрыта почти с головой. Ее вопрос чуть не застал меня врасплох - почти.
Интересно, спрашивала ли она, потому что просто хотела знать, или из-за желания к мужчине, получившему прозвище в честь олицетворения смерти.
– Что ты за зло?
– От которого никто не спасет тебя. Если Бог существует, то даже он не поможет тебе.
– Ладно, теперь можешь идти исправлять свою ошибку, - она поправила голову на подлокотнике и вздохнула.
– Вы двое, как огонь и топливо. Идеально подходите друг другу, так что хватит быть тупицей и зажги спичку.
Ухмыльнулся ей в ответ. Если бы моя сестра все еще жила, то могла быть очень похожа на Арлен. Поднявшись, дал ей единственный совет, который мог.
– Если собираешься сбежать, беги сейчас, потому что послезавтра все изменится.
Глава 24
Калиста
Под татуировками были глубокие шрамы. Я никогда не видела ничего печальнее. Не была так расстроена с тех пор, как наблюдала за горящей Тилли.
Будь у меня сердце, оно бы разбилось прямо тогда. Кто травмировал этого мужчину и где можно их найти?
– Не смотри, бл*ть, так на меня, - он перекатился с живота на спину, подарив нечто интереснее для взгляда.
– Знаешь, до приезда сюда никогда не могла уснуть. Возможно, это твоя кровать, но, по-моему, это ты.
– Подозреваю, что ты обращаешься ко мне, даже если только что сказала это моему члену.
Взглянув на него, робко улыбнулась.
– Я провалила твое второе испытание. Прости, мне жаль, что все так вышло... Впрочем, о ребенке не сожалею.
– Поэтому перестала убегать?
Жуя губу, стала обводить воображаемые узоры на одеяле.
– Никогда не бежала от тебя, Ром. Я убегала от... себя.
Когда
– До того, как встретиться, у меня была шкатулка с фотографиями и статьями - все о тебе, и я... использовала тебя.
– Использовала меня.
– Ты моя муза. У меня грязные... больные фантазии и все они включают тебя.
– Продолжай, - поощрил он, обхватив рукой основание затвердевшего члена.
– Мне нравится слышать их крики, заставлять истекать кровью и наблюдать, как жизнь покидает тела... да, пытки, пусть даже психологические, делают меня такой влажной. А ты всегда рядом, прикасаешься, трахаешь в этом гребаном бардаке, который мы устроили.
Кровать скрипнула, когда он сжал кулак, не сводя с меня глаз. Протянув руку, обхватила его яйца, мягко перекатывая в ладони.
– Мой папочка всегда говорил, что я больна и полна греха. В последний день, когда видела его, он твердил, что те самые прегрешения поглотят меня заживо. Не было случая объяснить ему, что я прирожденная грешница, а во мне живет дьявол.
Встав на колени, остановила его руку. Прежде чем успела начать, парень схватил меня за ногу и притянул к себе нижнюю половину.
Он посадил мою киску себе на лицо, а я засосала его член в рот.
Мы трахали лица друг друга. Член ударился о заднюю стенку горла, вызвав слезы на глазах, когда я изо всех сил пыталась вобрать его целиком. Язык парня исследовал меня повсюду, погружаясь внутрь и наружу, играя с клитором.
Наклонившись ниже, использовала руку, чтобы дрочить ему жестко и быстро, а языком поиграла с яйцами, приподнимая их и аккуратно втягивая в рот.
Когда почувствовала, что предсемя начало стекать на руку, выпрямилась и лизнула ее. Он перевернул меня на спину, схватил рукой за талию и зарылся лицо между бедер.
Мужчина погрузил в меня два пальца, чтобы воздействовать параллельно со ртом. Мне потребовалось всего несколько минут, чтобы осознать - он извинялся. Кончиком языка написал на клиторе, что сожалеет.
Он продолжал повторять движение, а затем, перед самым концом, отступил. Сжимая простыни, поднялась с постели настолько, насколько только могла и прижалась к его рту.
– Я прощаю тебя, - простонала.
Он укусил, как только эти слова слетели с моих губ, а я повторила их, словно нараспев, у его языка.
Меня все еще трясло, когда он поднялся надо мной и вонзил свой член. Я сжала его, немедленно кончив. Он схватил меня за волосы и стиснул зубы.
– Бл***ть, Кали, - прорычал мне на ухо.
Обернув ноги вокруг его талии, вцепилась пальцами в его плечи и облизала мои соки с его лица, пока он вколачивался в меня, унося туда, куда мог лишь этот мужчина.
***
Я наконец-то вышла из комнаты через час после того, как он ушел.
Ром не говорил, куда направился, только то, что скоро вернется. Гримм ушел с ним, а Кобра играл в механика.