Дикарка для Хулигана

Мирная Настя

— Не кричи, Диана. Со мной всё хорошо. Я жив. Здоров. Сейчас дома.

— Почему ты там, Егор? Почему не…

Перебиваю её, пока не нарастила децибелы голоса и паники.

— Извини, Ди. Я сейчас объясню. Только выслушай спокойно. Хорошо?

Она шумно вздыхает и шепчет:

— Я волнуюсь за тебя.

— Знаю, Котёнок. Но со мной правда порядок. Просто случилось кое-что, и я пока не знаю, как этому относиться. — забиваюсь кислородом и поднимаюсь на ноги. Всё же закуриваю очередную сигарету. Пару секунд смотрю в окно, слушая её сбившееся дыхание. Прикрываю веки и выбиваю убитым голосом. — Та девушка пришла в себя. Она… Блядь, Ди, она назвала меня Артёмом.

На

том конце трубки слышится свистящий вдох и дробный выдох. Тишина. Еле различимый шёпот:

— Вы с братом сильно похожи?

Делаю новую затяжку. Урывками выпускаю дым в холодный воздух.

— Достаточно, чтобы человек, который неделю валялся в отключке, смог нас спутать.

— Думаешь, что она его знает?

— Я без понятия, что мне думать. Блядь… Я растерян, Диана. Мне так хочется в это верить, но я боюсь ошибиться.

— Ты говорил с ней?

Если бы это можно было назвать разговором…

— Я бы так не сказал. — пересказываю Дикарке "разговор", то сжимая, то разжимая кулаки. Зубы скрипят. Глаза жжёт от недосыпа. — Я сам не понял, как приехал домой. На эмоциях был. Хотел тебе позвонить, но не стал будить.

— Я понимаю, любимый. — шелестит Дианка. — Что дальше будешь делать?

Громко сглатываю, даже не делая попыток скрыть от неё своё состояние.

— Поеду в больницу. Попробую ещё раз с ней поговорить.

— Хочешь, я тоже приеду?

— Не надо, малышка. — прошу полушёпотом. — Лечись. После больницы я сразу к тебе поеду.

— Только не пропадай больше. — просит тихо с мольбой в интонациях.

— Не пропаду, Ди. Если не буду отвечать, то не переживай. Если планы изменятся, то я тебя наберу.

— Хорошо. Я люблю тебя. — уже севшим шёпотом добивает.

Знаю, что ей не только говорить трудно, но и волнение давит, поэтому ещё несколько минут успокаиваю и убеждаю, что всё будет хорошо.

В больнице сталкиваюсь с медсестрой, которая выбегает из палаты девушки. Перехватываю её за локоть.

— Как она?

— Ни на что не реагирует. Я за Константином Витальевичем иду.

— Не спеши. Позови его минут через сорок. — она только непонимающе лупает. Закатываю глаза и высекаю. — Я хочу попробовать до неё достучаться. Отец позже может её осмотреть.

Для верности сую ей в карман халата пару купюр, и она, сияя, исчезает.

Глубоко вдыхаю и толкаю дверь. Всего на мгновение сталкиваемся с девчонкой взглядами, и она отворачивается. Замираю ненадолго, стараясь понять, почему она так упрямо отмалчивается. В её глазах больше нет вчерашнего отупения и непонимания. Какие могут быть у неё причины для молчания, если не одна единственная?

Она знает Артёма. И она понимает, кто я. Видимо, и история нашей семьи ей известна. Иначе какой смысл?

Подтаскиваю к постели стул. Повернув спинкой, седлаю его. Складываю руки на спинке и опускаю на них подбородок, внимательно разглядывая деваху.

Именно такая, какие были у меня в приоритете. Миниатюрная, блондинка, причём натуральная, красивая, фигуристая. Правда, сиськи маловаты.

Для чего я её так оцениваю? В этом нет никакого сексуального подтекста. Я вообще больше ни о ком не думаю в этом плане, кроме Дикарки. Просто хочу понять, во вкусе ли она Артёма. Как ни силюсь вспомнить, с какими девахами он мутил, не могу.

Прикусываю щёку, ожидая, что ей надоест пялиться в потолок, но не тут то было. Приходится начинать разговор самому.

— Слушай, можешь сколько угодно прикидываться немым овощем, но хотя бы не делай вид, что не понимаешь меня. Я просто хочу найти своего брата. Я же понимаю, что ты знакома

с ним. — не совсем правда. Стопроцентной уверенности в этом у меня нет. — Не заметить нашего сходства просто невозможно. — пробиваю очевидным аргументом, но девчонка упрямо молчит, вперив глаза в одну точку. Я обязан до неё достучаться. Губы сами кривятся в подобии улыбки. — Не знаю, что тебе известно обо мне или о нашей семье, но я… — продавливаю забивший глотку ком горечи. Рассказал бы брат правду о том, что творилось за закрытыми дверями? Не уверен. Он всегда стыдился этого. Скрывал ото всех. Это мне похеру было, что кто-то узнает, хотя и кайфа особого от этого не испытывал, но вот он… В какое-то мгновение она смотрит прямо мне в глаза. Всего доля секунды, но этого хватает, чтобы понять, что я попал в точку. Дальше уже без расчёта бомблю. Тупо по эмоционалке. — Я скучаю по Артёму. Я просто хочу поговорить с ним. Я… Блядь… — сука, это не так просто, как мне казалось. Гораздо сложнее, чем я предполагал, выворачивать душу перед чужим человеком. Но я должен. Должен… — Я должен перед ним извиниться. Я был пиздюком и наговорил того, чего не должен был. Знаю, что это не оправдание, но всё же… Просто дай мне шанс исправить это дерьмо. — говорю ровно, но умоляющие нотки всё равно проскакивают. Похуй. Пусть слышит. Пусть поймёт, что я говорю искренне. — Можешь и дальше молчать. У тебя, уверен, есть причины это делать, но хотя бы подумай над моими словами. Я не верю, что у тебя вдруг кукуха поехала. У нас с братишей была нелёгкая жизнь, но ему всегда доставалось больше. Отец лупил нас по поводу и без. Артём всегда защищал меня, а я ни разу не сказал ему спасибо за это. Только благодаря брату моя жизнь не была такой ужасной, как его.

Замолкаю, жадно хватая воздух сквозь обветренные губы. Плечи девушки напрягаются, кожа на них натягивается.

Слишком знакомо это выглядит, чтобы не понять, что она сжимает кулаки. Значит, я не ошибся. Я прав! Она девушка моего брата.

Ещё одно подтверждение получаю, когда она отворачивается, но я всё равно успеваю заметить влагу в её глазах.

— Знаешь нашу историю, да? — почти шёпотом выбиваю, подаваясь вперёд. — Если знаешь, то я понимаю, почему ты молчишь. Защищаешь его. Ведь так? Просто дай мне этот сраный шанс исправить хоть что-то.

Я изо всех сил стараюсь убедить её в искренности своих слов. Дать понять, что не на стороне отца.

Деваха молчит. Шмыгает носом. Сейчас так Дианку напоминает. Сдерживается, чтобы не выказывать слабости.

Давить на неё не лучшая идея. Пусть обдумает полученную информацию. Спешить некуда. Рано или поздно ей придётся заговорить.

Даже это решение не мешает мне сидеть и ждать результата с горящей в сердце надеждой. Но она ещё более непробиваемая, чем моя Дикарка.

Шумно, рвано выдыхаю и поднимаюсь на ноги. Аргументирую последними словами, которые способен сейчас выдавить. Изнутри, блядь, размазывает от эмоций.

— Я не вру. Это правда. Я хочу попросить прощения за то, что сказал брату, что он умер для меня. Это не так. И ещё… — ну всё. Последний козырь. В этой партии мне больше бить нечем. — Не знаю, что у тебя с ним, но если он хоть что-то для тебя значит, то подумай над тем, что ты семь дней провалялась в коме, и Артём понятия не имеет, где ты и что с тобой.

Замираю на несколько секунд, не оборачиваясь на неё, но ответа так и не следует. Ладно. Я умею ждать. Слишком медленно выхожу, всё ещё ожидая хоть какой-то реакции с её стороны. Её нет. Закрываю за собой дверь, привалившись к ней спиной. Даю векам упасть вниз. А за ними миллионы картинок. В голове тысячи слов.